ненадежности ситуации в стране.
Прошло какое-то время, и мой приятель стал поднимать свои бывшие производственно-научные связи с Туркменской республикой. Вышли на председателя правления их банка, то ли Промстрой, то ли Жилсоц, не помню, но очень быстро мы получили от него кредит в несколько миллионов рублей на год под 9 % годовых. Что это значило, если рубли провернуть через валюту, притом что курс рубля рос как на дрожжах, объяснять не надо. Мой приятель, совсем не коммерсант, стал планировать, как эти деньги потратить: хотел профинансировать некоторые научные разработки, как бы сейчас сказали, – сделать венчурные инвестиции. Слава Богу, я его отговорил. Мы через нашу Ассоциацию внешнеэкономических связей и одно совместное предприятие провели операцию по покупке клиринговых СЭВовских рублей, а через них польских злотых. Польские злотые тогда уже легко конвертировались в доллары. Через полгода наши туркмены проснулись и стали требовать кредит назад, хотя срок и не вышел. Наверное, процесс развала Союза приближался, и они стали подчищать всё, что касается отношений с Москвой. Чтобы не портить с ними отношений и с надеждой на дальнейшее сотрудничество, пришлось операцию срочно закрывать. Тем не менее в сухом остатке на всю нашу «шайку» осталось приличная по тем временам сумма денег.
После такой операции пришло понимание, что нужно подучиться: как экономическим, так и юридическим основам внешнеэкономической деятельности, и мы, благо деньги уже были, решили поехать на Кипр, на две недели в бизнес-школу. Шел январь 1991 года. Самого процесса подготовки к поездке просто не было. Помню, пришел как-то на работу, а мне говорят, что сегодня нужно поехать куда-то за паспортами и билетами, а вылет – завтра утром. Суматоха, что брать с собой, не знаю, – первый раз за границей, но какие-то сувениры купить успел. Нужна еще водка, а водки нет, тогда она еще была по талонам. Каким-то образом купили несколько бутылок: стекло зеленое, пробка залита сургучом. Экзотика!
Очнулся я от этой суеты в самолете, выпили мы с приятелем, а я никак не могу понять, неужели это я – лечу за границу, в первый раз в жизни, да еще и в капстрану? Что-то не верится, тем более что до последнего я не был уверен, что мне выдадут загранпаспорт, все-таки работал в «почтовом ящике». Но вот все сомнения рассеялись и мы – за границей. Не зря говорят, что первые ощущения – самые сильные. Всё, что будет потом, будет уже не в первый раз, а это – врезается в память навсегда! Аэропорт Ларнака особенного впечатления не произвел, небольшой такой, чистенький, везде надписи на греческом и английском.
Кипр, январь, 1991
Был конец января, и в тот вечер моросил дождик. По дороге в отель толком ничего не разглядели кроме неоновых реклам и витрин магазинов. Но что врезалось в память: у входа в отель росли деревья, а на них висели апельсины. Первая реакция – пойти, сорвать и сожрать! Но уже на следующий день, видя на завтраке, обеде и ужине горы фруктов, в том числе лимонов, мандаринов