кабинет находился на третьем этаже здания следственного комитета. Следователь по делам дворянства восседал за большим столом красного дерева. Я разместился на против, за приставной его частью.
– Материалов очень мало, чтобы конкретно что-то утверждать, – холодно проговорил следователь.
– Мало? – я сузил глаза, – на мой дом напали. Моих родителей убили. Чуть не убили мою семью и меня. По-вашему, есть основания присвоить мне иной статус в этом деле?
– Пока что, – монотонно начал следователь, – потерпевшей признана только Екатерина Евгеньевна. Вы под вопросом.
– Извольте объяснить, – я взглянул на него исподлобья, – почему?
– Дело не простое, сударь. Требует обстоятельного рассмотрения.
– По-моему, – я скрестил руки на груди, откинулся на стуле, – дело совершенно очевидное. А вот ваше поведение меня смущает.
– Мое? – напрягся Чижин.
– Скажите, что с этим простолюдином, которого я задержал?
– Это тайна предварительного следствия. Я не могу вам говорить.
– Что? – привстал я, – я участвую в следствии.
– Без статуса – нет. Я не могу делиться с вами подробностями.
– Тогда что вы от меня хотите, сударь? – я заглянул в серые глаза Чижина.
– Задать несколько вопросов. Только и всего.
– У меня есть право на них отвечать, только если я сочту это нужным.
Я откинулся еще сильнее, забросил ногу на ногу. Увидел, как брови Чижина приподнялись. Эффект был достигнут. Пусть видит, что ему не удастся надавить. А он явно хотел. Отсюда вся эта безэмоциональность, которая в любой момент может вспыхнут бурей, как спичка, чтобы вывести уже меня на эмоции. Это не пройдет.
– Можете, – кисло произнес он.
– Тогда задавайте. Я вам разрешаю.
Чижин сузил глаза. Новая победа за мной. Я в доминирующем положении. Чижин взял одну из папок со стола, положил перед собой, раскрыл.
– И так. Роман Евгеньевич Селихов. Род Селиховых. Из детей боярских, – начал он монотонно, – предки были отступниками во время войны. Прадед помилован короной, но в правах ограничен, – он метнул быстрый взгляд на символ перечеркнутой корзины, выглядывающий из-под манжеты рубашки, – к магии неспособный. Образование классическое, дворянское. От дворянской повинности освобожден ввиду отсутствия магии, признан нестабильным психически. В анамнезе указаны депрессия, ОКР, повышенная тревожность. Все верно?
Нестабильным психически? Вот это поворот. Неужели у Романа были проблемы с психикой? Дворянская повинность. Они встречаются во многих мирах. Интересно, как это выражается в этом?
– Верно, – сказал я. Если откажусь говорить на первом же вопросе, это будет слишком подозрительно.
– Хорошо, – продолжил Чижин, – в школе учился нормально, но был нелюдимым. Подвергался травле сверстников. В основном из-за отсутствия магических способностей. В вузе особо не выделялся. Успехов не имел. Рекомендация преподавателей – нейтральная. Сокурсникам не запомнился ничем, кроме