свяжите эти данные с чувствами. Придумайте какую-нибудь ассоциацию или историю, но только придумайте ее так, чтобы мозг удивился. Пусть это будет смешным или нелепым, отлично сработает что-нибудь страшное. Сгодится даже и что-нибудь мерзкое – не принципиально. Не важен знак – важна сила вызванных эмоций; чем сильнее мы встряхнем чувства, тем прочнее будут следы памяти.
Во время всех этих рассуждений о роли эмоций важно не упускать из виду, что мы являемся химически обусловленными существами. Мы производные нашей биохимической деятельности, от клеточного уровня, где происходят миллионы миллионов химических реакций, пока мы дышим, перевариваем пищу, боремся с микробами, двигаемся, думаем и чувствуем, до нашего настроения, действий, убеждений, чувственного восприятия. И так далее, вплоть до опыта и обучения.
В то время как бихевиористы когда-то спорили с коллегами о том, наследственность или внешняя среда прежде всего ответственны за наше поведение, новые научные исследования все больше сдвигают фокус в сторону химического основания мотивации человека.
Что ж, совокупность последних данных о нейронных механизмах принятия решений может однозначно свидетельствовать, что мы гораздо менее рациональные создания, чем сами о себе думаем. Наши мысли, поведение и поступки обусловлены эмоциональными реакциями и являются производными чувственных процессов.
И вот он следующий тезис контрэволюционной психологии: все, к чему мы на самом деле стремимся, находится внутри нас – это химия чувств и эмоций.
Глава 3. Наши мысли: билеты на уже уехавший поезд
Какие бы мысли ни возникали, не имея в своей основе никакой субстанции, они быстро исчезают сами по себе, если они не принимаются и не рассматриваются в качестве имеющей действительную силу реальности.
Из предыдущих глав мы кое-что усвоили об основных принципах работы нейронного компьютера в нашей голове. Он создает нашу внутреннюю психическую активность, запуская каскады сигналов по сцеплениям типовых исполнительных элементов. При этом выбор возможных вариантов активации основан на стремлении к оптимальному химическому балансу внутри самого мозга.
Для живых организмов простейшие акты поведения просчитываются так же, как и при программировании электронных гаджетов. Особенно если мы имеем дело с относительно несложными нервными системами.
Науке пока по плечу подробное описание структур, по сложности не превосходящим мозг комара, а это ни много ни мало двести тысяч нейронов в изощренном сочетании внутренних связей [16]. Что же до создания действующих аналогов биологических систем, то тут успехи намного скромнее. Объединенными усилиями исследователей смоделирована система управления червячка-нематоды, у которого всего 302 нейрона, соединенных пятью тысячами синапсов [17].
Само собой, существование нематоды довольно механистично: зверушка не блещет интеллектом. Во время движения