растекаться в разные стороны. У меня в голове была только одна мысль – удержать Сашину руку. На несколько мгновений мы вырвались из удушающих оков, но уже через несколько секунд живая масса вновь слилась в единый организм. Вот тут-то и началось самое страшное. Крики и безумие.
Только сейчас, собирая все происходившее в те минуты, я понимаю, что нам тогда чертовски повезло.
Пот ручьями стекал по телу, одежда липла. Духота откровенно давила на грудь. В поисках глотка свежего воздуха, мне приходилось вытягивать шею и ртом заглатывать воздух, спасаясь от раскаленного дыхания, ежесекундно обдававшего мою голову сзади.
Вокруг раздавался грохот. Крики и стоны слились в единый унисон, а в ушах билось собственное сердце, а также сбитое от страха дыхание. Перед глазами все плыло. Не разбирая дороги, крепко сжимая руку Саши, не замечая ничего и никого вокруг, я продирался сквозь толпу, силясь убраться от этого безумия как можно дальше.
Пронизывающий до костей ужас ледяными каплями стекал меж лопаток. В голове пульсировала одна единственная мысль, болью отдаваясь в затылке:
«Нужно скрыться, вырваться, убежать…»
Вот только обезумевшая толпа, которая будто вцепилась в нас своими когтями, старалась поглотить целиком, не давая шанса на спасение. Свобода казалось такой далекой, недостижимой, но все равно желанной.
Подхваченные течением людей, не способные сопротивляться ему, мы неслись в сторону Юго-Западного района города. Поток был настолько плотным, что невозможно было дышать. Поднятая пыль забивалась дыхательные пути, а дым многочисленных пожаров проникал глубоко в легкие. Я начал задыхаться. В глазах потемнело.
Сзади раздался душераздирающий крик, начавший постепенно приближаться. Тут я почувствовал резкий толчок сбоку и полетел куда-то в сторону, в неизвестность.
Очнулся от того, что меня кто-то тащил по земле. Перед глазами было все серо от сгустившихся вокруг пыли и дыма. И в этой удушающей атмосфере я, ничего не видя, чувствовал только хрупкие женские руки, которые вытаскивали моё грузное тело с дороги на траву.
– Саша? – выдал сухим скрипучим голосом.
Закашлялся.
Девушка остановилась и склонилась ко мне.
– Макс, только тихо. Они везде, – на ухо прошептала она. – Ты как? Ходить можешь?
Я пошевелился. Тело прострелила боль. Возникало ощущение, будто по мне проехались бетономешалкой – описать ощущения иначе сложно.
Поморщившись, перевернулся на бок. Затем встал на колени и пошатываясь поднялся. Виски укололо болью. Казалось, голова вот-вот разорвется на тысячи мелких кусков. Ноги не слушались, отказываясь не то, что ходить, но даже просто выдержать вес тела. Тем не менее, держась за стену, я не упал. Саша пролезла под руку. Так, опираясь на хрупкие женские плечи, мы медленно побрели в ближайший переулок.
С облегчением усевшись на ступени лестницы в подъезде ближайшего дома, я выдохнул. Ещё минут пять приходил в себя. Только потом начал осматривать себя на наличие