прикинуться больной и сбежать домой. Аня тогда подумала, что если услышит еще хоть одну подробность об истязании восемнадцатилетней девушки, то грохнется в обморок прямо за партой. Медпункт оказался закрыт, и Аня вернулась в класс, приготовившись к худшему, но, к счастью, вожатая тогда с пытками закончила и начала их ругать за двойки и недостойное поведение, а потом сказала, что все они должны быть мужественными и смелыми, как Зоя, и только на таких условиях они смогут называться комсомольцами. Аня в такой комсомол не хотела ни при каких условиях и решила, что будет как можно дольше избегать этой повинности.
После классного часа Аня осталась дежурить, ее соседка по парте заболела, и Аня дежурит одна. Сначала надо поднять на парты все стулья, потом подмести, вымыть доску, полить цветы и дождаться из буфета учительницу, которая примет работу и отпустит домой. Аня переворачивает тяжеленные стулья, и руки у нее трясутся. Она устала и хочет есть, но приходит учительница и велит еще оттереть черные жирные полосы на линолеуме, которые оставляют грубые подошвы ботинок. Аня еще целый час на четвереньках елозит по полу, чтобы оттереть ненавистные полоски, которые завтра появятся снова, как кровь на ключике Синей Бороды, потому что мальчишки специально их чертят. Когда Аня выходит из школы, уже смеркается, она уставшая и голодная, но домой идти ей нерадостно – неизвестно, что ее там ждет. Ей открывает мать, и Аня с порога видит, что она снова пьяная. Аня швыряет в коридоре пальто с шапкой и уходит в свою комнату плакать. Мать плетется за ней и шипит:
– Ну, че ты, че ты опять-то? Ну, и выпила я немножко, что, нельзя, что ли? Подумаешь. Будет мне тут еще. – И уходит к очередным гостям.
Аня вытирает слезы, переодевается в старый байковый халат и идет на кухню. В кастрюле вареная картошка, она синего цвета и какая-то склизкая, в холодильнике соленые грибы, которые где-то собирал дед. Грибы большие, черные и страшные, но вроде еще никто не отравился. Аня кладет в тарелку картошку, два лохматых гриба размером с ладонь и отрезает горбушку черного. Больше ничего нет. Зато в буфете, в дальнем углу, лежит пакет с пряниками – они продолговатые, беленькие и остро пахнут мятой, кажется, они называются «Невские». Аня ставит чайник и уходит к себе. В комнате она раскрывает «Отверженных» Гюго, которых выпросила еще на прошлой неделе у Катьки Орловой, своей одноклассницы, и погружается в злоключения несчастной девочки-сироты по имени Козетта. Аня переживает за Козетту, сочувствует ей и даже думает, что если бы она сама была на месте Жана Вальжана, который спас Козетту от злого трактирщика Тенардье, то уж точно не стала бы платить тому никаких денег за девочку, а просто убежала бы с ней ночью, а эти деньги потратила бы на еду и одежду. Аня относит пустую тарелку на кухню и наливает чай. В комнате она читает и пьет чай с пряниками. Как же вкусно, каким-то чудом пряники не сожрал Генка, наверно, не нашел. Аня оставляет пакет с пряниками у себя в комнате и прячет его в секретере за учебниками.