Софа Вернер

Славгород


Скачать книгу

врачи помогут малышу комфортно уснуть. Повезло, что это не Гришино дело. В институте учат, что думать о других – это плохо. Чувств и эмоций к концу службы не должно оставаться. Вот и в Грише не осталось.

      Когда Мальву приговаривают к пожизненному заключению в колонии-поселении, Грише не хочется злорадствовать. К тому времени, как Мальва забеременела третьим ребенком, нарушая закон о двух детях в гибридских семьях, пути их давно разошлись. От прежней Мальвы осталось лишь имя. Хибару, в которой Гриша нашла ее с ребенком, пущенная как ищейка на запах по следам, даже не нанесли еще на карту. Эти алтайские поля на рассвете надолго Грише запомнились. Все ей запомнилось – включая Мальвино проклятье.

      – Чтоб ты сдохла, мразь! И каждый твой выродок! Проклинаю, суку нещенную! Никого после себя не оставишь!

      Разъяренная мать кричала, охваченная горем. И тогда мужики с нее посмеялись: наша, мол, Рыкова, да чтоб детей, да никогда.

      Следующим вечером задержка в два с небольшим месяца у Гриши прекратилась. Это к лучшему. Больше о беременности она не думала.

      Глава четвертая

      Гриша вернулась в больницу – к Альберту Германовичу и его медсестре – хоть физически и не сдвинулась с места. Врачи пока не могут объяснить, почему у некоторых видов гибридов срок беременности короче, чем девять месяцев, но, наверное, плохо стараются искать ответ.

      – Что, простите? – Гриша отрешенно переспрашивает, когда понимает, что от нее уже минуту ждут ответа. – Не замужем, детей нет.

      Какой бы там ни был вопрос – обычно этот ответ подходит.

      – А с чем это связано? – заискивающе интересуется Харитонов, и ткань халата натягивается на его острых плечах. – Может, поговорим больше о вашей жизни?

      В нос ударяет стойкий запах колючего одеколона. Явно хочет, чтобы все кругом чихали, и чтоб он всем говорил: «Будьте здоровы!» – ведь он весь из себя врач. Посмотрите на него: он располагал двенадцатью годами жизни и отучился, ведь жить ему лет до ста двадцати. Роса седины слегка охватила его виски. Ему пятьдесят, хоть и выглядит на тридцать с небольшим. Грише же всего тридцать четыре, но ее вид старше своих лет вынуждает медсестру сочувственно вздыхать, заполняя и переписывая карточку пациента.

      – Это просто не мое. Дети, муж, дом. Я выбрала карьеру. – Гриша старается звучать дружелюбно, не раздражительно. Альберт ценит ее старания, но скрыть истинные чувства не под силу даже ему, знатоку психологических уловок.

      – Но если бы подвернулся достойный мужчина? С большим домом, хорошим достатком?

      От смеха Рыкова несчастно фыркает. Откуда у славгородских собак будки и миски с мясом? Хороша сказка, что тут скажешь.

      – Рождение ребенка облегчило бы вам жизнь, – продолжает настаивать он.

      – Вы же мне все равно его не заделаете. Зачем это все?

      Грише пес нужен, а не ворон. Альберт Германович годам к семидесяти только очухается, что ему нужны жена и дети, и то – для галочки. Так уж вирии приучены