к известной княгине Дашковой с письмом такого содержания: он видел Родосский колосс, египетские пирамиды и подобные тому чудеса и не умрет спокойно, если не удостоится увидать княгини Дашковой.
Старушка была тронута этим лестным приветом и пригласила его к себе. В первое же свое посещение он попросил у княгини дать ему взаймы 25 т. руб. Княгиня, разумеется, их не дала, и знакомство их на этом и кончилось.
Известно, что Дашкова отличалась большою скупостью, и если давала деньги, то едва ли иначе, как за проценты, у меня имеется заемная расписка орловской помещицы Кокуриной, по которой была взята крупная сумма денег на проценты от княгини, чрез посредство графа Сантиса, бывшего поверенным в денежных делах Дашковой.
Жерамба кончил жизнь монахом. Когда русские войска вступили в Париж, многие офицеры, знавшие Жерамба в Москве, нашли его трапистом, под именем отца Жерамба.
До нашествия Наполеона на Москву проживала там весьма загадочная личность, некто граф Визапур, происхождением араб, черный, как смоль, с характерными чертами негра. Он был очень образованный человек, прекрасно объяснялся по-французски, писал недурно стихи и был принят в высшем обществе, к которому, видимо, и сам принадлежал по воспитанию. Он долго искал себе невесту, пока одна из дочерей одного помещика, бывшего богатого купца-сахароторговца 3. не вышла за него. Этот брак для молодой девушки считали неравным, и кто-то сложил по этому случаю стишки:
Нашлась такая дура,
Что, не спросясь Амура,
Пошла за Визапура.
От этого брака рождались дети двух цветов – черные и белые, последних тогда называли в Москве «сахарными».
Граф Визапур, благодаря достатку своей жены, широко угощал высокопоставленных москвичей и кормил редкими в те годы хорошими устрицами. Визапур рассылал устрицы даже незнакомым лицам. Князь Долгоруков, известный поэт, бывший владимирский губернатор, рассказывал, что «этого черного человека, по происхождению араба, я никогда не видал в лицо, и он мне совершенно был незнаком, но вдруг получил от него с эстафетой большой пакет и кулечек; я не знал, что подумать о такой странности, в пакете я нашел коротенькое письмо на свое имя, в четырех французских стихах, и двенадцать самых лучших устриц, и с тех пор по странной случайности:
Которых где при мне за стол ни подадут,
А в памяти моей граф Визапур, как тут.
В записках С.П.Жихарева находим упоминание об этом Визапуре следующее: «в церкви у Димитрия Солунского, черномазый Визапур, не знаю – граф или князь, намедни пришел в такой восторг от певчих, что осмелился аплодировать; полицмейстер Алексеев приказал ему выйти».
Визапур до прихода Наполеона куда-то скрылся из Москвы, но существует известие, он вскоре был пойман в окрестностях столицы нашими казаками, у него найдены были подозрительные письма и шифрованные депеши, за что он и был расстрелян в поле.
Глава X
Исторические самодуры Д.И. Т-н и В.В.