Вот. Поэтому мы говорим о благодарности, о состоянии благодарности. Благодарность всем. Благодарны Мие, благодарны Татьяне, Татьяне другой, благодарны Эмили, благодарны Еве, благодарны даже президенту до тех пор, пока президент не сказал, что он самый лучший. До тех пор, пока Эмили какую-нибудь глупость не сделала, на ваш взгляд. И так далее, и так далее. Поэтому всё оно не так легко и просто. Совершенно вроде бы простые вещи. Мы уже много времени официально говорили о том, что всё, организуем как бы Центр – это основное, и от него отходят ветви – отделения. Отделение Питерское, отделение Иркутское. Но в силу ряда наших особенностей, где-то, может, время упустили, теперь в Питер я каждый раз приезжаю, мне говорит Анна собственно: «А почему это в Москве Центр?». Я говорю: «Ну так вот». «Нет, это что? Это потому, что вы живёте там? Ну давайте, будете здесь жить». Потому что ей удобно. Ей удобно, что Центр тогда будет в Питере, тогда она «Владычица морская», она хозяин всего. Она не хочет, чтобы Фрося указывала ей, что надо делать. Как и каждый не хочет, да? Попробуйте Мие указать: «Мия, а теперь ты встаёшь в полпятого, делаешь то, то, то». А Мия скажет: «Подожди же! У меня вон Витька рядом. Я не могу встать полпятого, потому что он сразу нервничает, просыпается». «Нет, ты обязана!» Конечно, лучше, когда Мия хозяйка, Владычица морская и делает то, что ей удобно. Удобно.
Или Иркутское отделение, даже и не собирается. Всё.
Если что, Анна делает попроще. Она человек простой, открытый или потому что я иногда приезжаю чаще в Питер, чем в Иркутск. Вот.
А Татьяна просто, как ей чего-то неудобно, она просто молчит. Её нет. На связи нет. Потом, когда возникает вопрос – надо бы денег для того, чтобы офис снять, тогда она просыпается, говорит: «Ой, надо вот нам юрту менять». Вот оно всё, элементарные вещи. Вы попробуйте-ка с этим договориться. Ха, вроде элементарные вещи. Подумаешь. Ну да, решили, что центральное отделение в Москве. Хорошо. Проблемы какие? Нет. Проблемы не просто, а серьёзные. Никто не хочет, чтобы над ними стояло какое-то центральное отделение. Никто не хочет. Всё просто вроде бы, казалось, мы говорим о духовной организации, ни о чём ещё. Ничего подобного.
Ученик: Так всегда было вроде Центральное отделение.
Учитель: Да вот… вот идите, объясните. Расскажите всем, что всегда было. Сейчас рамки введут, тут же Питер скажет: «Ага! Мы вот организовали там первые, мы сделали то-то, вот то-то, то-то, то-то. И вообще у нас в Питере всё есть, а в Москве у вас ничего нет». Что мы скажем? Ничего. Да, делали, и ничего нет, а у них есть. Иркутск тоже скажет: «У нас есть. А у вас ничего нет опять же». Да?
Поэтому вроде бы элементарные вопросы, их решить невозможно. Элементарные вопросы, да? Даже когда и речь-то о деньгах больших не идёт, вообще о деньгах речь особо не идёт. Ан нет. А амбиции-то всё-таки то.
Поэтому оно вроде бы как бы смешно, покуда не касается конкретного дела. Вот только касается конкретного дела: «А почему собственно так?». Всё. И сразу непонятно чего делать, как общаться. Ну вроде как вопрос элементарный, решаемый. Вон Еве сколько раз я говорю, что надо делать серьёзную работу. Ева взялась