лошадь, а простая скамья служила сиденьем для возничего. К входной двери вела небольшая лестница. С обеих сторон фургона были небольшие окна, которые занавешивались кружевными занавесками ручной работы – это создавало уют, и фургон выглядел домом. Внутри фургона к полу была привинчена чугунная печь. В холодные зимы она светилась прозрачно-красным светом и обогревала фургон. В передней части располагалась спальня, над которой возвышался комод, где хранились вещи. Один из углов фургона отводился для алтаря, в котором помещалась литография с изображением святой покровительницы французских цыган – Сары Ла Кали. Она была помещена в позолоченную рамку, украшена драпировкой и разноцветными нитками бус и освещалась церковными свечами. Под крышей фургона вешались различные деревянные ящики с брезентом, инструментами, ведрами для воды, кормом для лошадей и клетками для уток или кур, которых могли украсть с ферм по пути. По потолку и вокруг дверного проема тянулись резные завитки, выкрашенные в самые яркие цвета: золотой, алый, индиго – они сияли словно венец на церковных фресках или иконах.
В таком небольшом доме на колесах и жила семья Жана-Эжена Вайса: он, его жена Лоране Рейнхардт и их дети – десятилетняя дочь и его маленький сын от другого брака – имена которых не дошли до нас.
За выгнутой полумесяцем и увенчанной тонкой печной трубой крышей их семейного фургона виднелись прочные дома из красного кирпича жителей Либерши, а за ними возвышалась величественная готическая церковь Сен-Пьер-де-Либерши с устремленным в небо шпилем.
Бельгийцы говорили о себе, что родились уже с камнем в животе, готовые построить крепкий и надежный дом. Солидные дома семисот жителей Либерши согревались теплом каминов, на которых все больше завоевывали свое почетное место электрические радиоприемники, передающие новости мира и развлекающие их обитателей долгими темными вечерами. На городских улицах уже начинал господствовать автомобиль, наводящий ужас на цыганских лошадей. Современный мир 1909 года стремительно мчался вперед, оставляя за собой в пыли цыганский караван.
Типичный цыганский вурдон, фотографии начала XX века
Тем не менее прибытие табора жители Либерши отмечали каждую осень, организовывая ежегодную ярмарку. Цыгане, вливаясь яркими красками в серый цвет бельгийской осени, продавали украшения, корзины, изделия из кружева, которые они сами изготавливали, а также товары из своих дальних странствий. Они предсказывали судьбу, разматывая ее из клубка линий на ладони, предвещая богатство и любовь, продавали амулеты, отгоняющие зло. Некоторые цыгане специализировались на изготовлении и починке плетеной мебели. Другие были жестянщиками и латали медные кастрюли, которые приносили сельские женщины, и с помощью пары ударов молотка и набора приемов, который мало изменился со времен изготовления рыцарских доспехов, могли превратить кусок жестянки в новенький горшок. Третьи торговали