помехой.
– Оказаться в тюрьме в стране, где абсолютно точно презирают чужаков, каким-то образом отбирают силы и обладают неизвестной магией, тоже было частью твоей гениальной стратегии? – с издевкой парировала Таласин, тыча пальцем в его широкую грудь, которая была… раздражающе твердой. Палец не продавливал ее ни на миллиметр.
Она хотела было убрать руку, но тут Аларик схватил ее за запястье.
– Ты мне больше нравилась, когда боялась меня, – протянул он.
– А ты мне больше нравился, когда был без сознания. Глупо было вообще бояться тебя, – ответила Таласин, не сдержав смущения при упоминании их первой встречи. – Да ты просто цепной пес своего отца. У тебя в голове небось ни единой собственной мысли никогда не было.
Аларик встал на ноги, заставив девушку отшагнуть назад. Она попробовала высвободиться из его хватки, но он сжал ее запястье еще сильнее, до синяка. Молодые люди стояли настолько близко друг к другу, что Таласин чувствовала его запах: пот и дым сражений смешались со стойким пряным ароматом сандалового дерева. Сочетание получилось опьяняющим, и гнев в его глазах, блестящих как звезды, не пугал, а лишь заставлял еще больше тонуть, тонуть в них… Но Таласин взяла себя в руки и подняла подбородок, оскалившись.
– Ты поплатишься за свои слова, Ткач, – хрипло пригрозил Аларик, едва сдерживая кипящую ярость.
Таласин сжала свободную руку в кулак и ударила его прямо в челюсть.
Ее враг отшатнулся, а сама она шагнула вперед.
– Назови мне имя предателя.
Если он откажется говорить добровольно, Таласин выбьет из него сведения силой: все равно они заперты в камере, он никуда от нее не денется.
– Сделай полезное дело хоть раз в своей никчемной жизни!..
Он оказался слишком быстрым: Таласин не успела отреагировать. В следующую секунду Аларик повалил ее на койку, которая застонала под их общим весом, и с силой прижал плечи так, что девушка распласталась под ним. Коготь на кончике его перчатки прошелся по ее шее, оставляя на коже горячую, покалывающую дорожку.
– Знание имени одного осведомителя никак тебе не поможет. – Его глаза поймали лунный свет, блеснув серебром, подобно острию лезвия. – Сардовийский Союз уже на грани уничтожения. И ты ничего не сможешь с этим сделать, тем более на отдаленной чужой земле. – Уголок его пухлых губ дрогнул в издевательской полуулыбке. – Слишком поздно.
Она вперила в него взгляд. Он только что намекнул на то, что они готовят нападение?
Ей нужно было возвращаться. Нужно было всех предупредить.
Дверь со скрипом открылась, и в камеру зашел командир, которого молодые люди встретили в руинах. При виде Аларика, нависающего над Таласин на койке, мужчина застыл на месте и поднял бровь.
– Что-то вы с этим зачастили, – криво усмехнулся он.
Пленникам предстоял раздельный допрос, и Таласин имела сомнительную честь оказаться первой. Руки ей завели за спину, а на запястьях застегнули металлические наручники, после чего