он страдает?
– Почти месяц. Но самое обескураживающее обстоятельство заключается в том, что наутро он просыпается, усыпанный дохлыми мышами, словно лепестками роз.
Общее недоумение повисло в воздухе.
Лермонт повторил:
– Мышами. Иногда в его постели встречаются и крысы. До десяти штук каждое утро.
Сестры вздрогнули от омерзения, но Маргарита не могла не вставить шпильку про крыс в постели и многочисленных дам сердца лэрта Рикарда.
Ида, закаленная деревенской жизнью, лишь вслух удивилась, что ни одна кошка столько не натаскает.
Лермонт продолжил:
– В том-то и сложность: в комнатах лэрта Рикарда нет кошки, ей никак туда не пробраться. Клянусь, я в этой истории не замешан. Мыши дикие, насколько я могу судить, разной степени потрепанности.
Маргарита сочла нужным пояснить для Иды:
– Лэрт Лермонт – военный медик и держит мышей для опытов.
Мужчина печально улыбнулся:
– Так уж вышло, что брат создает оружие, а я лечу солдат от последствий его применения.
Ида посмотрела на его руки, достойные быть запечатленными в мраморе, и представила, как лэрт длинными, изящными пальцами держит пилу над кричащим солдатом с раздробленной ногой, а мужчина улыбается и начинает пилить. От возникшей в воображении картины пробрало.
«Нет, наверняка лэрт делает это без улыбки».
5
В обществе знатных знакомых Ида прогуляла до самой ночи. Прошедший день запомнился выступлением бродячих циркачей. В труппе имелись факиры, жонглеры и фокусник с миловидной девушкой-помощницей в арлисском пестром наряде. Молодым лэри все представления пришлись по душе. Ида была довольна больше всех как наименее искушенная развлечениями. Но выступление шпагоглотателя потрясло всех, кроме Лермонта. У помоста собралась огромная толпа зрителей. Когда шпага провалилась в бездонное чрево артиста, толпа ахнула и замерла. Ида не заметила, в какой момент перестала дышать. Невольно девушка ухватилась за рукав рубашки рядом стоящего лэрта Фальта. Молодой мужчина улыбнулся ей успокаивающей широкой улыбкой. Криспина нахмурилась и поджала губы. Опомнившись, Ида отдернула руки и извинилась. В толпе кто-то впечатлительный упал в обморок, – Лермонт поспешил бедняге на помощь. Циркач вынул шпагу и, абсолютно невредимый, раскланялся публике. Как бы между прочим толпу обошел крупный детина со шляпой и жалобным голосом попросил пожертвовать четвертак на пропитание артистам и здоровенным арлисским котам, из которых, к слову, зрители смогли увидеть только одного, и того зевающего в клетке.
Ида дала два четвертака, что равнялось пятидесяти медякам, хотя за такое выступление и серебреника не жалко. Не зная цену деньгам, она бы отдала и его, но бойкая Маргарита вовремя ее остановила. Детина со шляпой печально проводил глазами исчезнувшую в складках лифа монету.
Когда на город спустились сумерки, народ активно потянулся к лавкам с едой. Ида купила себе медовое пирожное из слоеного теста.