Janet. Сарвар Ганижонов

значится, мне навстречу, ведя за руку маленького мальчика. Если бы не эта аккуратненькая повязка галстука, белый воротник, свитер без рукавов и несоразмерно большой портфель за спиной, я вряд ли бы догадался, что он уже школьник. Парнишка что-то говорил, при этом сгибая каждый раз палец, будто ведет отсчет, и, задирая голову, смотрел на мужчину, ожидая подтверждения своих слов. Я вынул один наушник в надежде уловить, что же так восторженно считает малец, но тот перебил себя, изумленно протянув «о!» и указав большим пальцем на разноцветную вывеску Pizza.

      – Ты же только что завтракал! – стал отговаривать мужчина.

      – Ну пожалуйста! – почти плакал мальчик и пытался остановить мужчину, повиснув на его руке всем своим незначительным весом. Но даже «тяжелый, как танк» портфель, – как жаловался школьник, – не мог помочь хотя бы замедлить шаги неуклонного провожатого.

      – Ладно, ладно! Идем, но только быстро, – сдался в итоге мужчина, – нельзя так часто пропускать линейку.

      Вложив второй наушник в кейс, я вошел в пиццерию и встал в очередь, которая состояла из меня и этих двух людей, за которыми я и следовал. Заведение выглядело заброшенным, а «дизайнерское решение» покрасить всё в яркие желтый, красный и зеленый цвета только больше оголяло проблемные зоны и придавало унылый вид. Сотрудники с натянутыми улыбками напоминали грустных мимов под одним шатром. Дойдя до кассы, нетерпеливый школьник стал пытаться – то подпрыгивая, то подтягиваясь – прочесть названия блюд из приклеенного к барной стойке меню. Облезшие в локтях рукава схватили мальчика за талию, и болтающиеся маленькие ножки взмыли над кафельным полом. Малый непроизвольно начал громко смеяться от крепкого сжатия пояса, которое доставляло и легкую боль, и сильную щекотку одновременно. Не в силах продержаться еще хотя бы мгновение, он, паря в воздухе, быстро ткнул пальцем на какую-то картинку и плавно приземлился обратно, как парашютист.