клинок Доусона рассек ему кожу.
– Кровь! – объявил Доусон.
В долю секунды на лице Фелдина сменились удивление, ярость, внезапная собранность – и тут же все прикрыла маска холодной иронии. За краткий миг он успел просчитать контратаку, и Доусон не сумел бы от нее уйти. Этот юнец Фелдин мечтал его убить! Несмотря на честь, свидетелей, закон, – Фелдин чуть не поддался искушению его убить! Что ж, победа над ним становилась от этого только слаще.
Фелдин отступил, прижал руку к ребрам и поднял окровавленные пальцы. Лекари бросились обрабатывать рану; Доусон вложил меч в ножны.
– Отличный ход! – бросил Фелдин, пока с него стаскивали рубашку. – Пользоваться моей честью как щитом! Да ведь это почти комплимент – поставить на кон собственную жизнь, полагаясь на мое благородство!
– Скорее на боязнь потерять лицо.
В глазах Фелдина мелькнул опасный огонек.
– Полегче, – вмешался главный лекарь. – С одной дуэлью покончили, не начинайте новую.
Доусон, обнажив кинжал, отсалютовал на прощание, Фелдин оттолкнул слуг и тоже вытащил кинжал. Кровь обильно струилась по его телу – новый шрам уж точно будет глубок. Доусон удовлетворенно вложил кинжал в ножны, повернулся и зашагал прочь от дуэльной аллеи. Его честь была сохранена.
***
Кемниполь. Старинный город Разлома, столица Рассеченного Престола.
Еще со времен драконов он был всемирным оплотом власти первокровных. В сумрачные, выжженные века после великой войны, которая низложила владык мира и принесла освобождение расам рабов, Кемниполь оставался маяком света для первокровных: черно-золотой город на холме призывал к себе разбросанных по миру питомцев. Шли века, богатства копились, таяли и вновь копились, один лишь город стоял незыблемо – прорезанный Разломом и объединенный властью Кингшпиля, где ныне владычествовал король Симеон с юным принцем Астером.
Края Разлома соединял Серебряный мост, перекинутый от Кингшпиля к аристократическому кварталу на самом верху западного склона. Древние камни опирались на слой драконьего нефрита не толще пяди – вечного, как солнце и океан. Не желая перенимать недавнюю моду и передвигаться в носилках на плечах рабов, Доусон ехал в небольшой одноконной карете, от стука колес которой вспархивали по пути стаи голубей. Высунувшись из окна, он окинул взглядом стены Разлома – пласты камня, перемежающиеся слоями руин. Говорили, что остатки старинных зданий, погребенные сейчас под отбросами в нижних толщах расселины, древнее самих драконов. Кемниполь, вечный город. Его, Доусона, город – средоточие чаяний всего народа и целой расы. Город, любовь к которому соперничала в душе барона лишь с любовью к семье.
За мостом возница свернул на небольшую уединенную площадь, и перед глазами вырос особняк Доусона – стройные плавные линии выгодно отличали его от вычурных нагромождений, какими украшали свои дома выскочки вроде Фелдина Мааса, Алана Клинна и Куртина Иссандриана. Строгий классический