едой. Иногда внутримышечно.
– У нас не так. Храм Принесшего Жертву закрыт для простых смертных, потому что стоит на месте казни Еммануила, – небольшая задержка перед знамением, – лишь тем, кто властвует над народом Четлена и избранным священнослужителям разрешено посещать его. Но ни с кем до Бенедикта Принесший Жертву не разговаривал. Потому что наш король – ставленник Божий!
Я многозначительно поднял брови. Фанатики. Ясно.
Мы поравнялись с путником. Широкоплечий, загорелый детина в простой рубахе, опоясанной веревкой. Лицо обветренное, улыбающееся. Он задорно оскалился белозубой улыбкой, почувствовав мой взгляд. Сдвинул шапку на затылок. В руках мужичок сжимал дорожный посох. Правда, по-моему, чуточку великоватый для комфортного путешествия.
Едва мы опередили странника, тот вдруг резко перевернул палку, на конце которой обнаружилась петля. Мой конь всхрапнул и прянул в сторону, а вот боевой жеребец Тристана оказался спокойнее и рванулся только когда удавка оказалась на шее молодого рыцаря.
Мой провожатый грохнулся на землю. Из высокой травы слева и справа от дороги показались люди. Шесть вооруженных простолюдинов. Все шестидесятого уровня.
Репутация с Лига Равенства – нейтральная
Детина прижимал шею Тристана к дороге и смотрел на меня. Многозначительно
– Доброй дороги, воскрешённый. Робин Шапка не враг тебе, – произнес он. Звали его Большой Джон. Какая-то инверсия прямо. Или халтура.
Рыцарь хрипел, пытаясь освободиться. Его коня уже взяли под уздцы. Лесные братья обступили поверженного посланника короля. В руках одного из них сверкнул нож.
– Стопэ, – вмешался я. Спешился. За мною наблюдало семь пар внимательных и спокойных глаз.
– Дела Лиги не мешают делам воскрешённых, – мягко проговорил Большой Джон, всё также прижимая Тристана к земле.
– На данный момент мешают, – ответил я.
Рыцарь вяло ударил по посоху, пытаясь сломать его, но только затянул петлю сильнее.
Шестеро развернулись ко мне. Оружия стало больше.
– У нас очень хорошие отношения с За-за-заикой. Знаешь такого? – сказал Джон.
– Н-н-нет, – машинально передразнил его я. Видимо, кто-то из игроков. Не помню такого в Роттенштайне. Но это неважно. Если меня убьют – то от респа я буду ползти до рыцаря, теряя здоровье, и вряд ли доползу. Карту не изучал, может и рядом он, а что если в паре километров?
А если завалят Тристана – как оно всё сработает? Этот-то не оживёт. Значит и мне… того… По спине пробежались мурашки.
Я выудил хлыст, во вторую руку взял нож с бонусом на криты.
– Вали железного, – скучным тоном бросил один из братьев. Крутанул клинком, разминая кисть.
– Ни в коем случае, – ответил Джон. – От мёртвого нам проку нет. Разберитесь с этим.
Разбойники разошлись по сторонам. Я же попятился, чтобы видеть всех разом. Двигались бандиты плавно, неторопливо. Понять, кто первый пойдёт в атаку – невозможно. Не переглядываются, жестами не обмениваются. Опытные хмыри. Трое с мечами, двое