и делая какие-то записи в историю болезни.
Хасан-ходже было противно видеть этого чиновника, который так и не успокаивался, жалуясь то одному, то другому куратору с Министерства здравоохранения. На том конце провода пообещали разобраться. Спустя полчаса к нему пришел главный врач, который, возможно, впервые одел специальный противовирусный комбинезон, выслушал его жалобы на расстоянии и быстро удалился.
– Главврач даже не посмотрел на мою сторону, а ведь я его знаю еще с тех времен, когда он пришел в нашу больницу совсем еще молодым врачом, – обиделся Хасан-ходжа. – Ненадежный он человек. Рассказывали о том, что он с самого начала эпидемии, панически боясь заразится, работает на удаленке, появляясь в больнице лишь изредка, когда ему это нужно.
Хасан-ходже было горько осознавать, что такие люди продолжают управляют здравоохранением в такие критические периоды, показывая свою полную профессиональную и человеческую несостоятельность. А ведь его врачи медсестры днем и ночью борются за жизнь больных, позабыв о своих семьях, заботах. Чем они хуже этой чинуши?
Следом в палату пришла старшая медсестра спросить, есть ли у нас жалобы на средний медперсонал. На бедных медсестер, которые сутками находятся здесь, жалоб у нас не было абсолютно: они делали, что могли и что им говорили врачи.
– Доченька! Скажи пожалуйста, что мне капают? – поинтересовался Хасан у медсестры.
– Дезинтаксикационные растворы с антибиотиком, – ответила медсестра. – Однако, температура ваша почему-то не спадает.
– Каждый день меняют лекарство. От них только и слышишь принесите то или иное лекарство. Надо контролировать, что колют, лучше фотографировать флаконы с препаратом, – буркнул тот самый чиновник – сосед по палате.
Кстати, в последующие дни после визита главврача к нему за день приходили не менее трех раза: убедиться, что конфликта нет, послушать его легкие, спросить о самочувствии. Его каждые два дня осматривали консультанты, регулярно меняли лекарства, а также брали мазки и кровь. В один из дней чиновника перевели в отдельный бокс.
По поведению врачей в отношении него Хасан догадывался, что у него начался уже какой-то процесс в легких, потому что они начали чаще и дольше слушать легкие, а затем, переговорив между собой пригласили рентгенолога с портативным рентгеновским аппаратом. На снимке оказалась двусторонняя ковидная пневмония. Врачи пересмотрели протокол лечения. Лишь к концу недели начала спадать температура, появился аппетит, самочувствие стало улучшаться.
С улучшением состояния у Хасан-ходжи вновь обострилось осознание вины за распространение вируса. К тому же первым в доме заболела супруги Хасана, у нее поднялась температура, которую сбили парацетамолом. Через несколько дней симптомы вируса проявились у снохи. Оба продолжали лечится дома. Спустя недели у них прошла температура, осталась небольшая слабость.
Хасана