было хорошо в школе. Учился лучше всех, общался со всеми спокойно и разумно. Относились к нему в целом нормально. А этих хулиганов – всего два. И ни один из них таблицу умножения так и не запомнил. Завтра они переключатся на кого-то еще. А после жалобы Насти к их оскорблениям может добавиться «мамаша-стукачка». Так хотелось все это безболезненно проехать. Тут и случилась их первая трагедия. Настя даже не винит себя. Так очевидно, что чего-то такого избежать было невозможно.
Два шестиклассника жестоко избили Артема во время его прогулки во дворе школы. Вызванные врачи зафиксировали разбитое в кровь лицо, вывих плечевого сустава, гематому на затылке, сотрясение мозга. Настя, полуживая от ужаса, страха и гнева, не отдала ребенка в больницу – то есть в очередной коллектив. Приглашала врачей и медсестру домой. Только недели через две узнала о масштабе скандала. Кто-то из школьников выложил видео избиения в интернет. Агрессоров и их родителей вызывали в полицию, но Настя заявление писать отказалась:
– У вас же есть запись, свидетели, а я не могу тратить силы и время на тех, которые в любом случае станут только бандитами. У меня ребенок был искалечен. Ваше дело – обезопасить других детей.
Из этой школы «отморозков» исключили. Настя уже нашла другую школу. Но Артем, едва поправившись, заявил:
– Нет. Я вернусь туда. А то Варя подумает, что я трус.
И вернулся. Варя радостно завизжала, когда Настя привела сына в класс. А глаза учительницы Анны Петровны стали похожими на щели мрачного подземелья. Тут и переводить нечего, можно лишь каким-то прибором зафиксировать степень раздраженной вибрации организма. Настя сразу почувствовала, что следующая трагедия не за горами. Не ошиблась, конечно.
Анна Петровна требовала, чтобы на уроках дети сидели ровно, не вертелись и смотрели прямо на нее. Мало кому такое удавалось, но замечания она делала чаще всего именно Артему, который вообще никогда не вертелся, но мог что-то рисовать или писать перед собой на бумажке. Телефонами им не разрешали пользоваться.
И однажды учительница сначала саркастически спросила:
– Колесников, я не мешаю тебе царапать свои каракули? Ты не диссертацию там пишешь?
– Нет, – спокойно ответил Артем. – Не мешаете.
Тут-то Анна Петровна и дала выход своему раздражению. Подлетела к его столу, схватила листок, на котором Артем писал или рисовал то, что ей показалось «каракулями», разорвала на части и бросила на пол. Потом подняла клочки и произнесла:
– Все. Достал. Возьму это и потребую созвать педсовет. Не должны всякие дауны мешать обучению нормальных детей, которых из-за таких уродов исключают из школы.
У Артема феноменальная память, да и речь уже развивается успешно. Он описал всю сцену Насте и в точности воспроизвел слова учительницы.
Но к вечеру оказалось, что не только второклассники стали свидетелями агрессивного проявления дискриминации и даже расизма педагога по отношению к детям. Таисия прислала аудиозапись созванного