кашлянул Егор. – А у меня имя простое и без вариантов – Егор.
– Это я уж поняла, что Егор. Ты же мой парень. Внезапно.
Он вдруг улыбнулся. У него оказалась чертовски красивая улыбка. И взгляд такой… Юльку я вдруг сейчас поняла. И мне это не понравилось.
– Так, парень Егор, мы с тобой вроде бы все обменные процедуры завершили? – спросила я резко.
– Ну… да, – слегка растерянно отозвался он.
– Ну, тогда всё, прощай, не поминай лихом, как говорится.
Он смущённо, слегка исподлобья, посмотрел на меня.
– Алеся, я тебя чем-то обидел сейчас?
Мне категорически не понравилось, как мне понравилось то, как он назвал меня по имени. И тон… Какой-то… неравнодушный. А я давно отвыкла, что кому-то есть какое-то дело до того, что я чувствую.
– Ты вчера сказал, что ты мой поклонник, сегодня – что мой парень. Отсюда вопрос к поклоннику: где цветы, я спрашиваю, Егор, где они?
– Какие цветы? – опешил он.
– Я. Люблю. Сирень.
– Я принесу тебе сирень.
– Под дверью оставь. – Я развернула его за плечо и подтолкнула к двери, одновременно нажимая на ручку. – Всё, прощай. Мой кот может и передумать.
Мы с Антохой вошли в кафе и сели за столиком у окошка. Сделали заказ.
– Ну, рассказывай! – Антоха поёрзал на диванчике, устраиваясь удобнее. – Ты что, всерьез будешь только чай? Может, все-таки по вискарику?
– Серьезнее не бывает. – Я налил себе в чашку молочного улуна. – Вискарика я недавно уже попил! Как вспомню, так вздрогну!
– Ну, давай, – хохотнул Тоха, отпивая виски. – Я весь внимание. А то я как упомню, как ты у меня вчера на пороге нарисовался в образе бомжа… Короче, изливай душу.
– Да, вспомнить было что! Теперь даже не верилось, точнее, верилось, но с усилием, что всё это произошло со мной. Что вчера, ровно сутки назад, я стоял голый на чужом балконе. Анекдот! Хотя для меня это был настоящий триллер. Хотя вообще-то, как и положено в триллерах, начало ничего такого не предвещало. Ну, знаете, всё такое пасторальное: птички, цветочки, но при этом тебя не покидает ощущение притаившегося крендеца. Нельзя сказать, что я такой уж большой любитель позависать в клубах. Уже как бы и возраст в районе тридцатника, и положение, в том числе и материальное, не такое, чтобы спускать там ни на что деньги. Но вчера… Вчера… Что-то в душе накопилось. Токсины, наверное. Если ты в течение последнего года в режиме нон-стоп разгребаешь вал проблем, причем большей частью не своих, но это неважно, то в какой-то момент вдруг понимаешь одну простую вещь. А именно: что если в ближайшее время хотя бы на несколько часов ты не окажешься в особом состоянии: это когда ты ничего не решаешь, от тебя никто ничего не хочет и от тебя по большому счету ничего не зависит, то ты просто лопнешь. Исчезнешь. Испаришься. Лопаться я не хотел. Наскоро принял душ, побрился, переоделся из домашних шмоток, в которых я проводил львиную долю своего времени, во что-то более-менее приличное, проверил баланс на карте – небольшой загул я вполне мог себе позволить.