же, охнув, осел на бетон, держась за бок. Очень быстро превозмог боль и, поднявшись, снова набросился на стоящего перед ним и открыто усмехавшегося обидчика. Но получил сразу серию коротких быстрых ударов – из разбитого носа полилась кровь, и еще один удар ногой, согнувший его пополам. Инструктор же, сделав шаг вперед, охватил его руками за шеи и сжал, не давая возможности разогнуться. Резкое движение, хруст костей, который слышали, наверное, все в строю, и здоровяк безжизненным кулем валится к ногам своего убийцы. А после инструктор вывел из строя еще нескольких, стоявших рядом со здоровяком и, смеясь, убил и их, продемонстрировав несколько быстрых смертельных приемов. Затем, выбрав из стоящих нескольких новобранцев, приказал им отнести трупы к небольшому оврагу у самого края лагеря и сбросить их в него…
Запомнилась еще также и «приветственная» речь, когда только что привезенных новобранцев построили на небольшом пятачке, постаравшись изобразить строй. На середину вышел один из инструкторов, осмотрел стоящих перед ним презрительным взглядом, и, сплюнув, начал говорить.
– – Слушайте меня, стадо! Вы все здесь простое мясо, которое бросят в пекло, вы все сдохнете в будущих боях, которые начнутся уже скоро. Только вопрос в том, как быстро вы подохнете. И мы здесь для того, чтобы вы смогли прожить чуть больше и не боялись ни оружия, ни противника! Забудьте о том, кем вы были раньше, теперь вы – никто! Запомните главное, животные: отныне вы без остатка принадлежите нам! И наше слово для вас – закон, который вы должны выполнять беспрекословно! Неподчинение, невыполнение приказа, срыв поставленной перед вами задачи, причинение вреда и нанесение телесных повреждений себе или кому другому, проявление слабости и трусости – все это карается серьезным наказанием! Если вы уясните это, то у вас есть шанс дожить до выпуска…
Ракх Зурат здесь уже два месяца и за все это время видел офицеров всего несколько раз. Когда в этот лагерь прибыла их партия, офицеры проводили с новобранцами беседы и распределяли по подразделениям, где они полностью переходили во власть инструкторов. Спустя три дня они убыли из лагеря. Следующий раз офицеры прибыли спустя месяц – посмотреть, как идет обучение. В целом и общем оставшись довольными результатами, за месяц новобранцы, даже самые тупые, научились многому – например, более-менее сносно стрелять, офицеры погрузились на ожидающий их небольшой корабль и улетели. Еще бы не научиться, когда такой стимул для этого… За любую провинность наказывался не совершивший его, а все подразделение. Наказание могло быть абсолютно разным, зависело от настроения и фантазии инструктора. Когда же, наконец, наказание заканчивалось и подразделение возвращалось в казарму, то на провинившегося наседали уже сослуживцы, страдавшие из-за него. Тут простым кроссом не отделаешься, в ход шли кулаки. Инструкторы знали об этом и закрывали глаза на происходящее – главное, чтобы не переусердствовали, чтобы не покалечили провинившегося или не убили. Впрочем, такие случаи случались на памяти