не сбивала? А протоколы в ГАИ? Я их сам видел.
– В ГИБДД. Там все схвачено, протоколы мы подменили.
– А что вы еще подменили? Где, вообще, правда, где ложь? Я уже ничего не понимаю.
– Вы должны нам верить. Мы же уже решали ваши проблемы и удачно.
– Ладно, только теперь вы уж, пожалуйста, все свои шаги сначала со мной согласовывайте, па-а то ведь у меня один.
– Хорошо-хорошо, договорились.
«Елена, Лена, Еленуча, Ленка, черт возьми!!!
Вы, ты, вы (блин, блин, блин) влюбляешь меня в себя. Я это написал? Да, написал. Я влюбляюсь в тебя, в твои письма, я жду твоих приходов наяву и по почте. Я по сто раз перечитываю твои слова. Ищу в них скрытый смысл. Представляю, как ты их писала. Иногда я вижу тебя на диване (интересно, а диван у тебя есть?) с ноутбуком и подогнутыми под себя ногами. В другой раз мне кажется, что ты пишешь сидя за столом, с абсолютно прямой спиной, по которой можно выравнивать линейки. Что это? Наваждение? Откуда ты? Что со мной?
Зачем тебе такой старый, седой мизантроп, переломанный еще к тому же? Беги, пожалуйста. Иначе… черт его знает, что будет иначе. Я же почти на двадцать лет тебя старше. Ты еще найдешь себе достойного молодого мужчину, который будет тебя любить. Ты заслужила этого.
Нет, пожалуйста, сегодня приди, а беги завтра. Что я пишу? Неужели я это отправлю?
Не бойся, ничего ни в каком случае не будет. Я справлюсь с любым раскладом и любой приму.
И еще, знаешь, в до твою эру, когда мне было очень плохо, я убегал в свой мир. Мир программного кода, там я был Царь и Бог, я мог часами наводить красоту на стройные, абсолютно детерминированные конструкции операторов, подпрограмм, классов и методов. Строить из них такие узоры, какие даже в голову не могли прийти создателям этих языков программирования. Восхищаться надежностью одних структур и в Бога душу мать ругать другие. Слушать, что мне эти операторы скажут или попросят… А сейчас меня этот мир не пускает… Я, конечно, могу еще программировать, но и только. Нет уже того восторга. Гляжу в код, и вижу только набор определенных инструкций, которые компьютер всего лишь должен выполнить…
Извини, и спасибо тебе за все».
«Дмитр (нет) Дима!
Давай или все-таки давайте? – не будем спешить. Вы меня абсолютно не знаете. Вы меня выдумали, а потом в эту выдуманную и влюбились. Но я ведь невыдуманная, я живая, и очень боюсь, что совсем не такая, как ты нарисовал. Мысли разбегаются, остались одни буковки.
Но… но, если быть честной, то мне (черт возьми) очень приятен вот этот всплеск эмоций в мой адрес.
А на счет прийти/не прийти, тут можете не сомневаться. Как же я могу бросить «старого, седого мизантропа, к тому же и переломанного».
До встречи, Митя.
P.S. и наша разница в возрасте не двадцать, а всего лишь шестнадцать лет. Кстати, напоминать девушке о ее возрасте очень даже нетактично.
– С-е-е-е-р-е-г-а-а!!!
– Па-а, ты чего? Побрился что ли?
– И не только побрился, но еще и постригся. На, посмотри.