соратниками, жили бок о бок с теми, кого сейчас безжалостно приносят в жертву своим идолам. Я понимаю, что я не смогу вернуть жизни всем убитым, не смогу обратить тех, кто предал нас, не смогу не пойти против них с клинком наготове. Наша судьба диктуется нам свыше, как и то, что мы можем сделать. Иного выбора у нас нет.
Шейрату посмотрел на неё, не в силах произнести ни слова от шока. Она уловила суть того, что он хотел сказать. Бессилие, граничащее с безумием, осознание собственной слабости и неспособности что-то изменить. Но всё же она не поняла до конца. Виноваты были не только проклятые. Больше всего юный друид ненавидел тех, кто причинял боль просто так, ради забавы. И это были не только преследуемые кланом изменники. Чаще всего в его жизни это были эльфы, которых он должен был защищать. Их ощущения были не идентичны, и, если когда-то клан всё же искоренит проклятых, то боль природы, посылаемая друидам, будет всегда, и этого не изменить.
Потому слова Таяндрис вызвали мимолётную тень на его лице. «Иного выбора у нас нет». Она будто вторила его мрачным мыслям, обрекая на единственно возможный исход. Всё внутри закипало от этих слов. Нельзя сдаваться, только не теперь. Пусть его будущее ещё не было более ясным, он понимал, что по этому пути идти не сможет, смириться с несправедливостью, которую видел ранее, не получится. Рано или поздно он перевернёт мир! Только вот своих сил на это не хватало. Он был единственным на этом поле боя, без союзников. С каждым годом перспектива бездумной службы клану в течение нескольких столетий становилась всё более явной. Этот путь был прямым, и если необходимо было свернуть с него, то безвозвратно.
– Шейрату? – отвлекла от мыслей Таяндрис. Он снова взглянул в её глаза и увидел беспокойство, что заставило его обнадёживающе улыбнуться.
– Ничего, всё хорошо, – сказал он довольно убедительно, хотя в душе всё продолжало кипеть от едва сдерживаемых эмоций.
– Отлично, – улыбнулась она и снова направилась к палатке. – Нам нужно переодеться, позавтракать, набраться сил, после чего я буду готовить тебя к встрече с нашим главным врагом – проклятыми.
Шейрату остолбенел, глядя вслед бодро шагающей эльфийке.
– Проклятые? – выдавил он из себя. – Мы будем сражаться с проклятыми?
Этого он уж точно не предполагал и всем нутром отрицал встречу со столь опасным врагом на первом же своём задании. На уроках клана учителя рассказывали о них – эльфах-предателях, отвернувшихся от своих богов и народа, поклявшихся в верности силам Богов Тьмы, могущественных потусторонних существ, несущих хаос и разрушение. Они со временем забывали родной язык и проводили жуткие ритуалы рядом с разрывами в пространстве – расщелинами, ведущими в мир их жутких повелителей. Для расширения этих проходов отступники использовали кровавые жертвоприношения, не щадя никого из своих бывших собратьев. Взамен получали в свои руки тёмную силу, способную уничтожать врагов. Книги клана говорили, что в зрении природы отступники превращались в тёмные силуэты,