О чем он может говорить вообще? Ведь не были никогда никаких нас. Мы общались, гуляли, встречались, но только как друзья на протяжении всего нашего знакомства. И в компаниях мы всегда были на расстоянии, ни намёка на какие-то чувства между нами.
– Скажи, что думаешь. Что угодно говори, только, пожалуйста, не молчи. Скажи, что я плохой человек, дурак, что ненавидишь меня, можешь тарелку разбить…
– Да не хочу я бить никакие тарелки, к тому же я ещё не доела, а этот чизкейк довольно вкусный. Просто я вообще не понимаю, о чем ты говоришь. Может ты меня с кем-нибудь перепутал? – я смотрела в его глаза и пыталась найти там ответ, чего он от меня хочет, он же в моих глазах пытался найти ответ на свой вопрос. – А может это шутка? Розыгрыш? Слушай, раньше твои шутки были гораздо смешнее!
Виталий посмотрел на меня, как будто пытался найти фальшь в моих словах, словно я пыталась спрятаться от серьёзного разговора, но я и правда его не понимала.
– Ты серьёзно? – спросил он, ища подтверждение в моих глазах.
– Конечно! Совершенно серьёзно! – меня не покидало чувство абсурдности происходящего. – Мы же друзья и всегда были друзьями.
– Друзья? А вот так друзья ведут себя?
Очевидно, это был вопрос, на который не требовалось отвечать, потому что, в тот момент, когда я попыталась уточнить, как же такдрузья себя ведут, Виталий наклонился через стол и поцеловал меня в губы. Поцелуй был аккуратным, но достаточно настойчивым. И, кажется, я даже ответила на него. После он чуть отстранился, только чтобы посмотреть в мои глаза. Не знаю, что он в них увидел, я вообще не понимала, что сейчас происходит. Нет, я была не против, но я всё ещё пыталась сообразить, что это вообще. Может ответ есть в его глазах? Ох, это было не самое лучшее решение, посмотреть в них, потому что там была бездна, бездна страсти, желания и… чего-то ещё, что я не успела разглядеть, потому что мы опять начали целоваться. Он целовал меня с таким напором, что это становилось почти неприлично, ведь мы были в общественном месте, где находятся посторонние люди, да и тут даже дети были. Но не ответить ему я не могла…
Когда же мы смогли оторваться друг от друга, Виталий сел на своё место напротив меня. А я, кажется, осталась сидеть с открытым ртом.
– Это что сейчас было? – спросила я, придя в себя.
– Поцелуй. – как ни в чем не бывало ответил Виталя, как будто я задала такой глупый вопрос, как, например, сколько будет дважды два.
– Хм. Но это был не дружеский поцелуй, – не сдавалась я. Ну неужели так трудно сказать прямо, что ты от меня хочешь? Не люблю я загадки и шарады разгадывать.
– Совсем не дружеский! – подтвердил он. Огоньки в его глазах дьявольски сверкали.
– И? – ну скажи же мне, что ты от меня хочешь.
– И? Что и?
– И? И почему это ты решил вдруг так меня поцеловать?
– Пытаюсь понять, могу ли я рассчитывать на что-то большее, – Виталий слегка наклонил голову и улыбнулся.
– Большее? Те несколько лет, пока мы общались, ты упорно френдзонил меня, а сейчас вдруг рассчитываешь на большее?
– Френдзонил?