песня, которую ты сейчас пел, – с улыбкой сказал Тови.
–Хм, ххх, хаха, это песня старого ворчуна, – с усмешкой сказал ясень.
– А ведь правда, деревья просто стоят, и только наблюдают за всеми, и больше ничего не делают, – прыгая по ветке съязвил Зика, и вспорхнув вверх добавил – Какой толк вообще от вас деревьев.
– Да уж побольше, чем от такого трепача как ты! – разозлившись, крикнул Тови.
– Успокойся Тови, в чём-то он прав, – спокойным голосом произнёс ясень.
В его словах слышалась какая-то грусть, словно слова Тови всколыхнули у ясеня давнею душевную рану.
– Полетели, у тех кустов происходит что-то интересное, – сказал Зика, и полетел к тополям, растущим по периметру парка, под которыми росли редкие кусты «волчьей ягоды». У одного из кустов собрался десяток воробьев, которые громко чирикали, и судя по их взволнованному щебетанию там была уже драка. Чика взлетел с ветки, и полетел вслед за Зикой.
– Полетим Тови, а то все пропустим, – крикнул Чика.
– Ему не хватает мозгов, и он не знает что чирикает, прости его дедушка ясень, – расстроенным голосом сказал Тови.
– Не переживай Тови, лети скорей за ними, а то все пропустишь.
– Да что там можно пропустить, очередная драка за пару семян, – с раздражением ответил Тови.
– Ну скажем не семена, а большой кусок свежего хлеба, – с усмешкой ответил ясень.
– Что, свежий хлеб, – возбужденно зачирикал Тови. – Но откуда? – с сомнением спросил Тови смотря на кусты с воробьями, которых слеталось все больше и больше.
– Откуда я знаю или откуда он там взялся? – переспросил ясень, и его голос звучал всё задорней.
– И то, и то чик-чик-чик, – сказал Тови подпрыгивая на месте от возбуждения не отрывая взгляд от кустов.
– Лети, а то тебе ничего не достанется. О хлебе мне сказал мой старый друг тополь или «высокая ветвь» как его называют, – сказал ясень, и продолжил – А хлеб девочка давала коту, но этот лощеный комок шерсти отвернул свой нос, и не стал есть, вот и вся история про хлеб.
– Я всё понял, все понял, я полетел чик-чики-чики-чик, прощай дедушка ясень, – не дослушав ясеня до конца сказал Тови, и взлетев с ветки полетел к кустам.
– Прощая, прилетай еще, – ответил ему вслед ясень, и громко рассмеялся.
Он глубоко вдохнул в себя весенний воздух: «Ахххх, я проснулся, весна!» – подумал он, и его мрачные мысли развеялись. Сейчас он смотрел на небо, на парк, и напевал про себя веселую песенку.
– Пришла весна, журчит вода;
– В глухую даль ушли снега;
–Проснись, проснись моя листва;
– Улыбнись тополь, и сосна;
– Наступает тёплая пора;
– И скоро наша изумрудная листва;
– Зашелестит и расцветёт;
–В потоках весеннего дождя.
Первый день пробуждения ясеня быстро подошел к концу, в парке стемнело, стало тихо, в серых пятиэтажных домах, окружавших парк зажгись окошки. Несмотря на тишину, в парке было очень шумно, деревья гудели, и галдели, оживленно разговаривали, смеялись и спорили. Только этот