она всё же поддаётся моим уговорам. Пока мы бредём к её дому, я ощущаю на себе взгляды соседей. Они боязливо посматривают из заколоченных окон. Однако никто даже не попытался помочь матери с ребёнком.
Внутри меня встречают обветшалые комнаты. Деревянный пол поскрипывает. Из мебели в гостиной лишь покосившийся стол да пара стульев. Сквозь щели задувает студёный ветер. Дому явно не хватает крепкой мужской руки, чтобы навести здесь порядок.
Пока я разглядываю обстановку, мать с ребёнком неприкаянно застывают посреди комнаты. Кудрявый мальчишка почти не издаёт звуков. Истерика порядком вымотала его. Он клюёт носом, старается бороться, хлопает глазами, но уже не в силах сопротивляться накатывающей сонливости. В нём едва теплится жизнь, и, если так продолжится, она может скоро оборваться.
Заметив это, женщина уносит сына в другую комнату. Вместо двери там висит ветхая ткань с несколькими крупными заплатами. Возвращается она с кухонным ножом и дрожащими руками направляет его на меня.
– Уходите! Быстро! Спасибо, что не тронули моего сына, но у меня ничего для вас нет! Даже еды! – она сжимает нож двумя руками, но он всё равно подрагивает, качаясь из стороны в сторону.
– У меня есть еда, – медленно я ловко засовываю руку за пазуху и извлекаю из кольца походный паёк. – Не деликатесы, конечно, но, думаю, вы уже давно нормально не ели. Могу поделиться, если расскажете, что здесь творится.
Женщина скалится, обнажая крепкие жёлтые зубы. Смотрю на неё, а вижу уличную облезлую кошку, которая стремится шипением отогнать прохожих, потому что давно не верит в людскую доброту.
– Брось эти ужимки! – истерично взвизгивает она.
Я молча разворачиваю свёрток, и на стол россыпью падают сухофрукты. Незнакомка протяжно вздыхает и всё же сдаётся.
– Простите меня, господин…
– Кай, – представляюсь выдуманным именем своего нового облика.
– Господин Кай, – она вздыхает и тянется рукой к еде. – Я – Альва.
Ободряюще киваю. Женщина сгребает горсть сухофруктов и торопливо относит в комнату к сыну. Через несколько минут выходит, сжимая в ладони несколько кусочков, и торопливо жуёт, настороженно глядя в мою сторону.
Наконец, она начинает говорить.
Уже с первых слов становится ясно, что и здесь всё давно изменилось. Мы с Ферроном – словно выходцы из двух разных миров. Очень похожих, даже божество одно, но жизнь вокруг совершенно иная. Не та, о которой мне постоянно рассказывает учитель.
В их деревню совсем недавно наведывались члены секты и забрали ещё несколько молодых мужчин. Говорят, те обладали способностями к постижению Пути. Совсем слабыми, но всё же их забрали. Силой. Как и её мужа.
– А как та секта называется? – спрашиваю я, надеясь, что хотя бы здесь чутьё подведёт меня.
– Хм, господин Кай, – женщина набирает ещё жменю сухофруктов и отправляет в рот. – Мы живём очень далеко от неё. В самой глуши. Я даже сказать вам не могу. Может, кто-то другой из жителей знает…
– Может