исполнять приказ своего сюзерена. Ворота со скрипом закрылись, а место засова заняла дубовая балка чуть ли не в полтора обхвата. Все с напряжением ждали, что будет дальше.
Багровый туман. Его боялись все, хотя видели только единицы. Им пугали детей, да и взрослые не всегда могли удержаться, чтобы не оградить себя знаком Единого при его упоминании. Появлялся этот туман всегда непредсказуемо. Сначала легкая дымка, которая постепенно приобретала багровый оттенок и за считанные минуты сгущалась до полной непрозрачности. А потом из нее появлялся всадник на огромном вороном коне, в высоких сапогах, кожаных доспехах и плаще с капюшоном, из-под которого прожигающе горели зеленые глаза, заставляя всех замирать в полном оцепенении. Обведя своим взглядом окружающих, всадник по каким-то тоже никому не ведомым признакам выбирал свою жертву, чаще всего юношу или девушку в возрасте от 15 до 20 лет, хватал ее словно котенка за шею и, забросив, как мешок, перед собой на коня, скрывался в тумане. После этого туман рассеивался, а люди получали новую порцию страшных историй для пересказов. И туман, и всадники считались одними в народе, да и среди благородных, посланниками Закрытого королевства, возле которого багровый туман впервые и появился, другие – Черные скалы на далеком севере, где обитают Тени, безжалостно убивающие всякого, кто зайдет на их территорию. Справедливости ради, надо сказать, что последних было значительно меньше, так как никто и никогда до Черных скал не добирался и страшных Теней, естественно, не видел. Но древние придания утверждали, что и Черные скалы, и Тени существуют, а преданиям хотя и можно не верить, но совсем отметать их не стоит.
И вот теперь этот багровый туман сгустился перед замком короля Гэльфаса, во дворе которого сам король и 10 стражников с копьями напряженно ждали, что будет дальше.
Сначала в проходе под центральной башней раздался цокот копыт, а потом последовал сильнейший удар в створ внутренних ворот и раздался крик:
– Немедленно открыть ворота, если хотите жить!
Если бы не общее напряжение стоявших во дворе замка и не ярость, отчетливо слышимая в интонации, то всех, без сомнения, поразило бы то, что голос был женским и даже мелодичным, но в данном случае осознать до конца этот факт, никто не смог.
Как и двинуться с места.
– Что же. Как знаете, – прозвучал снова голос из-за ворот, после чего их сотряс удар такой силы, что засов сломался пополам, одна из створок окованных железом ворот слетела с петель, а вторая жалобно заскрипела, только каким-то чудом не последовав за первой.
– Дорогу, быстро, – уже почти спокойно произнесла наездница из-под плаща, когда ее вороной жеребец, бешено кося глазами на наконечники копий стражников, вступил во двор.
Дорогу, впрочем, незваной и нежеланной гостье никто не уступил. Но не потому, что пытались ее остановить. Нет, и стражники, и никогда не считавшийся обделенным храбростью король застыли, как изваяния, не в силах оторвать свои взгляды от горевших зеленым светом глаз приехавшей.
– Ну,