удивительный шанс, в числе единственной, оказаться здесь повторно. Но тут, в отличие от ее новых покоев или даже кабинета Основ Безопасности, совершенно нечем было восхищаться. Застывшие в воздухе каменные постаменты, над которыми висели белые простыни, были серыми и безжизненными, но, тем не менее – давали новую жизнь. Некоторые из них уже были наглухо занавешены, некоторые открыты и свободны.
– ну наконец-то! Мишель, почему так долго? – профессор сидит спиной к ним, но все равно чувствует, что они уже здесь, стоило им обойти весь зал и пройти в маленькое помещение, напоминающее кабинет.
Здесь еще более мрачно, чем в главном зале. С удивлением Нике удается подметить, что здесь нет ни единой лампы или свечи, а свет, хоть и тусклый, все равно излучается отовсюду. Все столы и полки забиты различными бумагами, по-старинке сшитые толстыми нитками и обернутые сургучными печатями. Профессор, сильно сгорбившись над столом, кропотливо выводит что-то на очередном бумажном листке. Ведет отчет.
– были приторможены некоторыми очень любопытными учениками, – уклончиво дает ответ парень, приглашая Нику присесть на постамент, находящийся в центре комнаты. Он намного меньше, чем те, которые она видела в главном зале, но все равно от этого не менее мрачный. Девушка послушно садится, не вымолвив при этом ни слова, и спокойно ждет, что судьба приготовила ей дальше.
– не бойся, Ника. Как я и обещал тебе, никакой боли больше не будет, – профессор, наконец, отрывается от своих важных дел и пересаживается поближе к девушке. Ощупывает рукой постамент, пока не находит руку девушки и поднимает ее ладонь повыше, словно стараясь лучше рассмотреть ее – ты наверняка заметила что дышать тебе тяжелее, чем обычно. С этим недугом мы еще не успели поработать. После пожара, пострадало не только твое тело, но и твои легкие.
– да, заметила, – стараясь сосредоточено наблюдать за профессором, Ника краем глаза обращает внимание как на специальные стойки, расположенные по периметру комнаты, Мишель раскладывает какие-то небольшие камни. Булыжники, на которые в обычной жизни брюнетка никогда и не обратила бы внимания. Но эти. Каждый из них был идеально огранен или наоборот, тщательно выгравирован, и более того – каждый из них излучал особое свечение.
– ложись здесь, и скоро все пройдет, – профессор поднимается рукой по плечу девушки, и наконец, добравшись до лба, осторожно укладывает девушку на лопатки. Поднимается сам, пройдясь вдоль комнаты, чтобы ощупать все камни, а после – удовлетворительно кивает, разрешая Мишелю начать обряд.
Ника судорожно зажмуривает глаза, но никакой боли не чувствует. Вместо этого – кожи девушки касается какое-то жаркое тепло, словно ей на грудь положили огромную грелку. Недоверчиво открывает глаза, пытаясь понять, что происходит и изумленно охает. Сияние от камней становится сильнее, и этот свет тянется к потолку, где все эти цвета переплетаются