зеркальные «авиаторы» в любое время дня и ночи.
– Как поживают ваши растения? – завожу серьёзный разговор, чтобы ни у кого не возникло повода вставиться с какой-нибудь ерундой.
Ненавижу светские беседы.
– О, замечательно! Мы уже полностью укомплектовали две фермы, а на подходе ещё три партии. Скоро мы произведем революцию в Африке! – Натаниель потирает руки в предвкушении. Наташа энергично кивает, поддерживая брата. – Осталось только решить вопрос со стартовыми двигателями и можно выводить фермы в рабочий режим.
– А что с ними не так?
– На данный момент они требуют слишком много неэкологичного топлива, – Натаниель вздыхает и поправляет сползающие на нос очки. – Но, уверен, мы скоро разрешим этот вопрос.
Последней фразой учёный явно убеждает себя в успехе. Чувствую, как неистово ему хочется представить миру своё творение.
Открываю рот, чтобы сказать что-нибудь ободряющее. Но в этот момент по залу разносится мелодичный звон серебряного колокольчика.
Виктор сейчас будет произносить приветственную речь.
– Ох, это что же, уже начинаются танцы? – Наташа нервно озирается. Натаниель сжимает ей плечо, выражая поддержку. Но у него самого такой вид, будто он совсем не против сбежать отсюда, не оглядываясь.
Не сложно догадаться, что людей науки мысль о предстоящих танцах повергает в неимоверный ужас. Отказаться от приглашения отца они не смогли. Но и подготовиться как следует тоже. Далёкие от светских развлечений, учёные вряд ли представляли, что их ждёт в Глион-Шале.
Разворачиваю Максимовичей к балкону и лестницам, спускающимся в зал. Говорю негромко, но так, чтобы могли слышать только они:
– Сейчас Виктор будет всех приветствовать. После этого начнётся вальс. Танцующих будет много. Если вы не желаете выходить на паркет, можете найти себе укромное местечко там, – рукой показываю на диванчики в нишах у противоположной стены.
Обрадованные учёные энергично кивают и по очереди жмут мне ладонь. Без лишних слов они продвигаются к диванам.
Снова остаюсь один.
Боковым зрением замечаю какое-то движение справа от себя.
– Господин Маркус, вам послание от мистера Эдварда, – один из помощников распорядителя протягивает небольшой листок, сложенный пополам. – Он сожалеет, что не может уведомить вас лично и надеется, что вы не сочтёте это непочтительным.
У дворецкого сейчас масса забот – организация праздника требует много внимания. Занятно, по какому поводу Эдвард шлёт мне записочки?
«Маркус, господин Виктор передаёт Вам честь быть первым кавалером Бала. Первая дама остаётся неизменной. Уверен, у Вас всё получится.»
Вот это новость! Перечитываю послание несколько раз. Это, действительно, честь. До сегодняшнего дня первым кавалером всегда был отец. Он задавал тон вечеру, подавая пример мужской грации и танцевального мастерства. А сегодня в этой