кроссовка? – гляжу на ее пустые руки.
– Не знаю. Будто корова языком ее слизнула, – она еще раз оборачивается. – Ой! Вот гады!
– Что?
Я тоже смотрю назад: из сломанной тачки высовывается рука и крутит Зинкиной обувкой.
Глава 2
Я иду к Мерсу Тохи, а кажется, будто между лопатками кол вбили, так и хочется дернуть плечом, чтобы убрать помеху. Мало того, что сегодня юбилей у бабули, я обещал приехать, но застрял, так еще и эта девка берега попутала.
– Арчи, ты чего? – спрашивает Тоха и тут же суетливо добавляет: – Я вызвал аварийку.
Выдыхаю. Злость все еще клокочет в груди. И чего завелся с полуоборота?
А все эта ведьма глазастая виновата! Невольно бросаю взгляд на остановку, где все еще сидят девчонки.
– Лады!
Сажусь в машину, разговаривать не хочется. Друг смотрит удивленно. Еще бы! Обычно я как скала, мелкие траблы меня не касаются, для их решения найдутся шестерки.
А тут…
Вспоминаю огромные глаза незнакомки и сглатываю. Она так сверлила меня взглядом, будто готовилась вытащить все нутро и препарировать его на столе прозектора. Из темной радужки летели искры, вспыхивали дьявольским огнем. От них невольно хочется закрыться ладонью.
И снова мое сердце разгоняется, набирает скорость, глубоко затягиваюсь воздухом, надо непременно остановить этот бешеный бег. Жаром охватывает тело, в штанах становится тесно.
Черт! Не девчонка, а ведьма во плоти!
Я обнимаю себя за плечи, отчего-то морозит. На самом деле хочется прижать одну ладонь к груди. Там происходит что-тот невероятное. Сердце колотится, и каждый удар пробивается толчками между напряженными мышцами, встряхивая все тело.
– Ты чего так завелся? – смотрит на меня встревоженно Тоха. – Серафима Альбертовна поймет. Форс-мажор.
Он чувствует себя виноватым за то, что испортил мне торжественное появление перед бабулей.
– Проехали, – буркаю я, отворачиваюсь к окну и вздрагиваю: незнакомки вошли в автобус.
Он трогается с места. Вот и ладно! Скатертью дорога!
Зажмуриваюсь на миг, и в мозгу будто щелкает: смотрю и взглядом цепляю табличку на заднем стекле.
Твою ж мать!
«Москва – Давыдово».
Знакомое название. Именно в этом захолустье живет бабуля.
Выглядываю в окно.
– Куда Виталя свалил? – спрашиваю у Тохи.
Тот кивает в сторону остановки. Виталя стоит, разглядывая белую кроссовку, заметив, что мы смотрим на него, кричит:
– Гляньте, пацаны, что я нашел.
– На хрена она тебе сдалась? – еще больше злюсь я.
И тут автобус, уже отъехавший на несколько метров, тормозит у обочины. Из него вываливается пухленькая подружка злючки и прямиком несется к остановке.
– Ля, да цыпочка кроссы потеряла, – гогочет Тоха, потирая ладони, словно готовясь к веселому представлению.
– Арчи, что делать будем? – Виталя смотрит на меня. –