на тракторный завод. Было очень жарко, пылища жуткая. А впереди нас по дороге несколько телег едут с цыганским табором… Никита Сергеевич говорит: «Остановитесь!» Машины тормозят. Цыгане тоже остановились, стоят, смотрят. Хрущёв выходит и к ним: «Кто у вас главный?» Они вместе с бароном своим собрались в кучу вокруг руководителя государства. Никита Сергеевич говорит: «Хотите работать? Давайте я вам помогу. Организуем колхоз. Техникой, деньгами вас обеспечим, жильё вам построим». Вроде бы беседа прошла нормально, цыгане кивали и соглашались. Потом местный обком организовал колхоз, технику им дал. Но колхоз этот, насколько мне известно, долго не продержался, разбежались цыгане…
Хрущёв, по воспоминаниям Алексея Сальникова, вообще стремился больше бывать на людях, особенно в то время, когда дела в экономике шли относительно хорошо. Заходил в магазины, общался с людьми. Иногда даже ругал охранников, когда они ограничивали его в чём-то.
– Часто охрана раздражала Хрущёва. Говорил, что ближе к народу хочет быть. Я помню, в Средней Азии какая-то девчонка из обслуги хотела ему письмо подсунуть, а я перехватил, положено так. Он увидел и говорит: «А ну-ка, отдай мне!» Отобрал у меня это письмо. А иногда Никита Сергеевич мог себе позволить нечто вообще из ряда вон выходящее. Он сам мне рассказывал, как они с супругой, Ниной Петровной, в его резиденции на Ленинских горах встретили Новый год, а затем вместе пошли гулять по Воробьёвскому шоссе (сейчас это улица Косыгина) и дальше по Ленинскому проспекту. Прохожие говорят: «Вроде Хрущёв идёт, смотрите!» Но никаких эксцессов не было, хотя увидеть первое лицо государства в два часа ночи прогуливающимся с женой по Москве было несколько необычно.
Никита Сергеевич в последние годы у власти, когда ехал в отпуск или из отпуска, заезжал к себе в деревню Калиновку, на свою малую родину. Он уже старый был, 70 лет ему… Когда он приезжал в деревню, то обедал у председателя колхоза. А потом выходил и разговаривал с собравшимися колхозниками. И он всех помнил по внешности, по происхождению. Подходит к двум молодым женщинам лет по 25 и говорит одной: «А ты не с этого ли дома?» Оказалось, что действительно оттуда. И другую тоже вспомнил, хотя видел их ещё детьми. А может быть, на родителей были похожи, – память на лица у Хрущёва была хорошая. Вспоминал прозвища их родителей. А потом увидел одну старушку, подошёл к ней и говорит: «Ой, невеста, моя невеста! Я к ней сватался, а она не согласилась. – И ей уже говорит: – Ты что побоялась-то? Что я в лаптях ходил? А сейчас посмотри, я-то кто!» А она отвечает: «Никита Сергеевич, значит, не судьба».
Очень много хлопот сотрудникам 9-го управления КГБ доставляли некоторые зарубежные гости Хрущёва. Николай Сергеевич Карасёв, работавший в те годы с приезжавшими к нам делегациями, вспоминал об одной интересной ситуации:
– Фидель Кастро с трудом выдерживал присутствие охраны и даже делал попытки от нас освободиться. Приведу такой случай. Кубинский лидер располагался в резиденции для высоких гостей в Кремле. Время было около двенадцати