похожи на те башни, из которых пришли. Они тоже полупрозрачные. Издалека смотришь – башни как башни. А когда стоишь рядом, понимаешь, что с ними что-то не так.
Я в ответ лишь пожал плечами.
– Ладно, идемте, поставлю вас на довольствие и выделю комнату. В этом здании у нас ночует командирский состав, но, думаю, и для вас комнатка найдется, – он пружинисто поднялся со стула и направился к выходу.
На улице уже стемнело, и мы с рядовыми бойцами сидели на заднем дворе дома у большого костра. Здесь была достаточно большая площадка, в центре которой устроили костер, расставив по краям бревна, на которых и сидел народ. Мы сидели отдельно и смотрели в костер, каждый думал о своем.
– Первый раз я понял, что я не просто ЛАИСт, – тихо проговорил Никос, наблюдая за языками пламени, – когда мне было двадцать лет. Магистр Эрик был еще ребенком и умудрился разрядить большой накопитель с магией огня, который лежал на столе его отца. В общем-то, по глупости. Засунул его в морозилку. Заодно сломал холодильник. Он не сразу понял, что произошло. Только когда собралась огромная лужа воды. Он сидел и ревел. Мне вдруг стало жалко его. Такого маленького и неразумного. Я решил, что должен помочь ему. Послал за ведром и тряпкой. Объяснил, как собрать воду. Замести следы… Мое первое самостоятельное, взрослое решение фактически было связано с сокрытием преступления.
– И что? Отец потом сильно ругался? – с сочувствием в голосе спросил Семи.
– Да не особо. Мы все следы убрали, накопитель зарядили. А холодильник… ну, бывает. Сломался. Ложь во спасение. Впрочем, ему ничего особо плохого и не грозило. Отец бы отшлепал и поставил в угол. Но малыш Эрик так жалобно плакал. И во мне что-то изменилось, именно в тот миг. С тех пор я научился чувствовать. Думаю, именно это отличает вычислительную машину без разума от разумного создания, – он замолчал, завороженно глядя в огонь.
– Я могу понять, как тебе живется, – поддержал его Семи, – с тех пор, как я почти умер, я перестал ощущать себя настоящим. – Семи привалился к плечу Никоса, ища его поддержки, – все вокруг какое-то нереальное. Как будто мне снится сон. Иногда я радуюсь, иногда грущу. Но как-то… понарошку. Особенно в этом мире. С того момента, как мы покинули башню, мои чувства притупились. Может быть, я и правда всего лишь приведение в призрачном, пусть и осязаемом, теле? Я не чувствую вкуса еды и напитков. Сегодня, когда солдаты угостили нас своим пойлом, я совсем не ощутил его вкуса. Вроде пью, глотаю. Но глотаю пустоту…
– У меня вообще нет органов чувств. Я никогда не ощущал ни вкуса, ни запаха, – печально добавил Никос.
Они сидели рядом со мной. Солидный дедок и мелкий пацан. Такие разные, но при этом такие похожие. И оба такие родные.
– Мы дойдем до храма Лучезарной. И вы сможете жить полной жизнью. Я приложу все усилия, чтобы сделать это. Обязательно дойдем. – Я похлопал по плечу Никоса и взлохматил волосы на голове Семи, который доверчиво смотрел на меня своими детскими глазами.
Глава 7
Не знаю, сколько бы мы еще так сидели, но нас прервал