парировала Джулия. – Иначе ты был бы моим лучшим другом. А по поводу моих слов, то если не хочешь, чтобы тебе в лицо неслись оскорбления, не затевай ссору, – Она бросила взгляд на Мадхури, всё ещё потрясённо смотревшую на Герберта и зажимавшей рукой рот. Потом коротко кивнула Ананду и поехала вперёд, со всей силы крутя колёса кресла.
Отъехав, она сказала Арджуну:
– Моё предложение остаётся в силе. Я поговорю с дядей, чтобы он разрешил тебе приходить к нам. Мне нужно разрабатывать ноги. А ты мне поможешь.
Она поехала дальше, махнув Ананду и Мадхури.
Едва они удалились на достаточное расстояние, как Герберт, резко схвативший Арджуна за раненую руку, злобно прошипел ему в лицо:
– Что за предложение? Что она затеяла?
– Ты же слышал, что она сказала, – поморщившись, ответил Арджун. – А вообще это не твоё дело, Яго, – Джулия уже читала ему пьесу Шекспира про ревнивого мавра, чью ревность разжигал злобный друг Яго. Он понял, почему она так звала этого неприятного человека.
– Что ты сказал? – Герберт схватил его за горло, но тут же почувствовал у своего живота что-то острое. Опустив взгляд, он увидел тонкий кинжал – свою гадюку, который ему всегда верно служил. Как бы быстро он ни схватил Арджуна, тот был ещё быстрее и сумел не только незаметно вытащить его кинжал, но и приставить к его животу. Он отпустил горло Арджуна. – Ты слишком дерзок, щенок из джунглей, – презрительно сказал он, похлопывая хлыстом по руке. – Эта фурия – моя женщина, понял? И всё, что касается неё, касается меня. Так говори, недоносок, что она затеяла?
– Она не считает, что принадлежит тебе. Она поняла, что это ты обманул Мадхури, и никогда тебе этого не простит.
Герберт замахнулся, намереваясь стегнуть Арджуна, но его рука оказалась в железных тисках, а у горла, больно покалывая его, очутился его собственный кинжал, который он так непредусмотрительно оставил в руках Арджуна.
– Я знаю, кто надоумил брата моего отца стрелять в меня в джунглях, – тихо произнёс он, глядя в глаза Герберту. Их лица почти соприкасались. – Я знаю, кто надоумил его распустить про меня слухи о том, что я злой дух леса. Я знаю, почему крестьяне в деревне стали бояться и ненавидеть меня. Брат моего отца глуп. Но он знает, если наследник умрёт, мой отец сделает наследником его. Я не очень это понимаю, но знаю, что ради этого наследства вы, люди, готовы убить родных. Я предупредил брата моего отца, что не потерплю с собой такого обращения. Он же решил покончить со мной сразу, одним ударом. Я никогда не убивал людей, – помолчав, добавил он. – И не заставляй меня пробовать.
Он посмотрел в глаза Герберту и медленно отпустил его. Потеря крови не слишком сказалась на силе его рук. Задыхаясь от ярости, Герберт сделал шаг назад, потирая шею.
– Ты убил своего дядю? – спросил он, злобно улыбаясь.
– Нет. Его убил мой отец. Он слышал наш разговор. Когда я повернулся, чтобы уйти, брат моего отца выстрелил мне в спину. Он хотел убить меня. Но отец помешал