нам это даёт?
– Не знаю.
– Вот именно.
Ладно, я пошла, у меня контрольная завтра по информатике.
И дочка удалилась к себе. Я тоже собралась в свою комнату, но вспомнила про оставленные на столе тетради. Вернулась и забрала их с собой. На прикроватной тумбочке меня ждал последний переведённый отрывок:
«…схватил меня за руку
– Не вздумай!!!
С большим трудом я понял, чего хочет от меня этот человек. Он обращался ко мне не на немецком. В том состоянии полной амнезии и отсутствия логического мышления для осознания этой фразы потребовалось минут десять. А может и больше. За это время этот человек не только отобрал у меня мой верный парабеллум, тот самый П-08, подаренный мне Капитаном перед самым экзаменом, и напоил меня чем-то приторным и ужасно холодным, усадил за большим валуном, что бы ветер не донимал пригоршнями мелкого-мелкого снега и стал разводить маленький костер. Для меня осталось загадкой из чего так быстро можно разжечь костер, когда вокруг куда ни кинь взгляд – тундра.
– Есть будешь? – снова спросил он.
«Русский!!!» – обожгла меня первая сознательная мысль…….неразборчиво….»
Досталось там, однако им – и этому Штрюмпфелю и родственнику этого Вакса. Я снова вернулась к чтению.
«…постепенно. Постепенно я отходил от того состояния, в которое попал. Уходил страх, уходила головная боль, никто больше не возникал из тумана. Рядом спокойно сидел невысокий человек в одежде аборигенов. По его словам аборигены назывались саамы. Своего имени мне он не назвал. Сказал:
– Зови нойд…
Лишь после этой экспедиции я нашёл, что так на саамском языке зовут местного колдуна. Но тогда мне было уже всё равно. Я выжил. Возможно, в единственном числе. И это одновременно радовало и страшило.
– … … … швед? Или германец?
Упустил я нить беседы. И лишь кивнул:
– Значится германец. И по-русски говорить умеешь. Ну-ну…
Что я мог возразить? В его раскосых глазах совершенно не было агрессии. Он ещё раз напоил меня своим замечательным холодным травяным напитком.
– А сюда вас зачем занесло-то? Небось всё камни ищите? Так без людей камни – они всего лишь камни. Только люди правильные слова знают, от которых камни поют.
Видимо, у меня на лице отразился немой вопрос.
– Поют, поют… Даже тени предков иногда приходят…
– Так всех этих людей погубили камни? Тени предков? – горло с трудом выдавало звуки…
– Этих-то? Нет. Этих замярячело сперва… А потом… На-ка чайку похлебай.
Тогда я совершенно не понял этого слова. И не уточнял. Позже старый учёный мне поведал причину поведения людей. По его словам всего лишь обычные северные сполохи на небе приводили психику людей в такое психосоматическое состояние. Но он не смог объяснить смерти, которые последовали за безумием.
– А потом? – через какое-то время спросил я.
– А потом кто-то произнёс правильные слова… в неправильном месте…
– Как это?
– Отдохнул?