у и захотеть остаться навсегда. Перелистнув последнюю страницу, так и тянешься начать читать заново.
Я буду хранить эту книгу на полке для особых, самых родных историй.
Вслепую вновь перелистай
Пергамент нам доступных тайн —
Лед, раскаленный докрасна,
Любовь страшнее, чем война,
Любовь разит верней, чем сталь.
Вернее, потому что сам
Бежишь навстречу всем ветрам,
Пусть будет боль и вечный бой,
Не атмосферный, не земной,
Но обязательно – с тобой.
1. Лес
Мгла ползла из расщелин, цеплялась за наши плащи, подгоняла двигаться быстрее. Выйти из низины сейчас незамеченными – почти безнадежная задача, но колдун оставался непоколебим. Еще бы! Его облик целиком укрывало щитовое заклятье, в то время как мой был вполне себе привлекательной целью из крови и плоти для тех тварей, что обитают здесь.
– Кто-то прошел до нас, – пробормотал Терн. – Слишком тихо.
И это нравилось мне еще меньше, но я молчала. Все же встретить живое существо в одном из самых дремучих уголков Светлолесья нужно еще ухитриться. Даже следы чуди не должны были здесь появиться. Но слава Отцу-Солу, с лица Терна хотя бы исчезла его самодовольная ухмылка. Теперь колдун уплотнял свое колдовство и плел вокруг себя больше заклинаний на случай драки.
Я с усилием вдохнула мшистый, горький воздух. Это должна была быть простая вылазка. Ничего опасного! Пройтись по лесу, сделать пометки на карте… Как и хотел царь-чародей. Всего-навсего!
У меня с собой имелся только тот клинок, что дал мне Минт, и за те три месяца, что провела без колдовства, я все еще неуверенно им владела. И знал об этом, опять же, только мой побратим. Ведь я надеялась подобраться к тайнам Ворона и Чудовой Рати прежде, чем обитатели чародейского города прознают, что я потеряла свои колдовские силы.
Но сегодня Дарен послал меня сюда.
И, как всегда после его вмешательства, все пошло наперекосяк.
– Мы должны вернуться в Нзир-Налабах, – проговорила я.
– И доложить повелителю, что испугались шорохов? – Терн даже не обернулся. – Два сильнейших колдуна Нзира бегут из леса с пустыми руками? Как я после этого Велене на глаза покажусь?
Надо сказать ему. Надо признаться.
– Терн, я…
– Лесёна, лучше побереги силу.
– Послушай…
– Хороший след. Свежий. – Терн склонился над вмятиной во мху. – Чую неровный ток колдовства. Что скажешь?
Горло сдавило. Надо признаться. Но…
Если меня вышвырнут из Нзира, в Светлолесье я сразу попаду в руки червенцев. Мои приметы теперь знают в каждом захудалом селении – жрецы позаботились об этом. А что сделает со мной Дарен, когда поймет, что я обманывала его? Что тайком готовила план, как лишить царя-чародея его самого грозного орудия, Чудовой Рати? И что ждет Минта, раз он помогал мне? Изувечат, как и моего наставника?
– Да. Неровный ток, – солгала я.
– Выследим его. Может, еще и поэтому Дарен послал именно нас, – Терн явно воодушевлялся все больше и не замечал моего смятения.
С тем же настроем он соткал вокруг себя несколько щитовых рун-заслонов и, опять же не замечая более чем говорящую пустоту рядом со мной, ринулся по только ему различимому следу вперед.
Я вытащила заговор-клинок и побежала за ним. В лесу с каждым мгновением становилось все темнее: быть может, деревья густели, а может, солнце садилось здесь быстрее, чем в Нзире. Да еще и закат предвещал черную, дурную ночь, когда лишь тусклый свет Червоточины падает на землю.
Мы с Терном отвыкли от опасностей Светлолесья, но для него и это не являлось причиной для прекращения преследования. Еще недавно мы порадовались, что сами не стали пищей для неведомой чуди, теперь же сами превратились в охотников. Надолго ли?
Земля будто вторила моим сомнениям и бросала под ноги то коряги, то череду взъемов и низин.
– Вижу! – вдруг воскликнул Терн. – У воды!
В корнях старой, склоненной к ручью ракиты запуталась молодая навка. Если бы не оберег, позволяющий видеть чудное, я бы ее не заметила, ведь люди не могут видеть чудь.
Навка, в свою очередь, тоже заметила нас и захныкала.
– Кажется, с лешим что-то не поделила, – сказал Терн, опуская щитовые чары. Я клинок убирать не стала.
Корни душили навку, не давали соскользнуть в спасительный для нее ручей. Я слыхала от старших чародеев, что хозяева лесов и вод, леший и водяной, часто враждовали меж собой в былые времена… Видно, и их слуги тоже не могли договориться.
Но поди сейчас разбери