через меня прошли тысячи людей, доведенных до истерики сверхами, будь они неладны. Поначалу воспринимаешь всех с открытым сердцем, стараешься поддержать, успокоить. Но когда изо дня в день на тебя скидывают самых невменяемых…
В обычной полиции таких сначала хотя бы «мозгоправ» в чувство привел. Но не у нас! Тут, как обычно, все шиворот–навыворот. Нашли психованного свидетеля – сначала вопросы, помощь специалистов потом. Определенная логика в этом есть, разумеется. Вдруг сверхи свою невольную жертву чем опоили или мозги промыли… Тогда первые сутки она еще хоть что–то вспомнит, позже уж точно нет.
В какой–то момент начинаешь тихо ненавидеть эту часть работы. Мне повезло особенно! В участке женщин–полицейских раз, два и обчелся. Так что подопечных на грани нервного срыва делим по–сестрински – на троих, если быть точной.
Как будто у меня и без того проблем недостаточно! Ведь я не просто женщина! Еще и офицер полиции сверхов! Работаю в паре с вербером… Надеюсь, уже сочувствуете? О да! Этому громиле стоит только клыкастую пасть открыть, и оборотни помельче, вроде волков и лис, сразу ушки прижимают, хвостики опускают, в глаза не смотрят. Каны хоть и пыжатся, изображают крутых, но на Этьена глядят с опаской. Это сразу читается в их подлых людоедских глазах. На меня поглядывают как на муху – эдакое надоедливое насекомое, норовящее ужалить. Так бы и прихлопнул, а нельзя… уголовно наказуемо! Но самое худшее, что я – человек!
Правда, руководство подразделения каким–то образом выпросило у гентов их фирменный эликсир. У хитроумных лесных королей на все случаи жизни есть зелье. Надо растворить труп человека – да без проблем, ни одна лаборатория не докопается, одурманить – раз плюнуть, отравить вербера – тоже не вопрос. Принимая суперотраву в течение года, смертные стражи порядка – последний форпост между людьми и сверхами – становятся раза в три сильней. Да и живут дольше, правда, кто на сколько.
Но вот возьмите хоть Хиро из нашего отдела. Ему ведь скоро семьдесят! Выглядит на тридцать пять и за секунду скрутит любого человека, лису или волка – за две секунды. С вербером и каном, конечно, в одиночку не справится, но потреплет изрядно.
Кабинет для допроса ненавижу все годы службы. Много пустого места, нет окон, из мебели только стол и три стула: два жестких для подопечных и один мягкий для полицейского. Естественно, огромное «подглядывательное» (зеркальное) стекло на стене. Дабы снаружи следить за всем, что творится в помещении. Зуб даю, напарник там и хихикает над моими мытарствами.
А ведь я, Натали Велес хороший полицейский! Никогда не превышала полномочий, несколько раз спасла Этьену если не жизнь, то здоровье, оттолкнув с линии огня. На нашем счету раскрытых дел больше, чем у любой другой пары в участке. И – уж поверьте – никаких служебных расследований «в нашу честь» не затевалось.
Но сегодня я совсем слетела с катушек. Пятая истеричная подопечная подряд, дергавшаяся, кричавшая, бьющаяся о мебель, вместо показаний что–то невнятно бормотавшая! Я опустошила уже всю аптечку на предмет успокоительных