на выезд и бог знает каких еще виз, и им нужно как-то убивать время.
– И те люди перед посольством тоже, – мгновенно посерьезнела Ава, вспомнив недавно увиденную очередь.
– Точно. – Пегги тоже нахмурилась. – И даже если им повезет получить визу, нужно еще купить билет на пароход – а он может и не прийти, и тогда это безумие начнется по новой. Ты сама увидишь.
Она выскользнула их машины, взяла один из чемоданов (Ава предусмотрительно схватила тот, что тяжелее), и они поднялись на один пролет лестницы, остановившись у двери с номером сто один. Пегги вынула связку ключей и открыла замок.
– Места маловато, но у других и этого нет – отели и частный сектор забиты под завязку. Тебе повезло – эта квартира освободилась прямо перед твоим приездом.
Ава переступила порог и обнаружила единственную, довольно узкую комнату, которая служила гостиной, кухней и столовой одновременно. Дверь с одной стороны вела в спальню, а еще одна – в собственную ванную, и с такой роскошью Ава сталкивалась впервые.
– Чудесная квартира, – сказала она, опуская чемодан на пол. – Я из Вашингтона, так что для меня это просто дворец.
– Тогда добро пожаловать! – Пегги вручила ей ключи и толстый конверт. – Здесь эскудо, местная валюта, довольно приличная сумма. Сегодня отдыхай, а завтра с утра раздобудь как можно больше прессы – газетный киоск располагается дальше по улице. К полудню за тобой кто-нибудь заедет, чтобы отвезти в посольство.
Ава взяла конверт.
– И это все мои обязанности? Покупать газеты?
Пегги пожала плечами и направилась к выходу.
– Ты разберешься. Я же говорю – ты создана для этой работы.
Дверь в квартиру захлопнулась, и Ава осталась наедине с чемоданами и ощущением крайней изможденности.
В Вашингтоне она была на своем месте, она могла назвать автора любой картины и скульптуры в библиотеке, она знала историю каждой половицы, каждой трещинки в потолке. Она изучила как свои пять пальцев и каталог, и своих коллег, и этикет, обязательный к соблюдению в приглушенном великолепии залов. К встрече с Лиссабоном она готовилась как студент, очнувшийся за неделю до экзаменов, у нее не было времени выучить язык, а то, что она узнала о местной культуре, оказалось неправдой.
Все считали, что она рождена для этой работы, – кроме нее самой.
Той ночью Ава засыпала мучительно долго – и с трудом заставила себя встать в восемь утра, еще не перестроившись на местное время. Распаковав чемоданы, она отгладила вещи с помощью старого утюга, найденного в кладовке, и аккуратно расставила книги на полках в главной комнате. Исключение составили «Маленькие женщины» Луизы Олкотт, которые Ава всегда держала на прикроватной тумбочке в любом доме, где ей приходилось жить.
Когда мама была жива, они частенько читали одну и ту же книгу параллельно. Все началось с «Энн из Зеленых Крыш» – Аве тогда было восемь, и она с таким воодушевлением рассказывала о книге, что мама решила прочитать ее. После этого они