и дважды повернул.
– Полежи пока, вспомни всех тех, кто пострадал от тебя, – похлопав его по плечу, сказал я и стал вытирать штык от крови об штанину фашиста. – Зло порождает зло, запомни это.
Быстро встав, оставив тела, как было – один остывал, второму осталось часа три, причем в муках, – я повесил на левое плечо мешок и, подхватив карабин и винтовку, побежал по лесу дальше. Следы прошедшей тут банды я не искал, потому что знал, куда они идут и где их можно застать. В тех местах я не был, придется ориентироваться по словесному описанию, что выдал «язык». Не думаю, что он врал, я следил за выражением его глаз, да и слишком туп он был для этого. Шестерка мелкая, мясо националистов, которое они бросали на диверсионно-бандитскую войну с Советами, задурив голову.
Жаль, со старшим поговорить не удалось, он действительно был не последним в банде, насчитывавшей тридцать семь человек. Ранее он был капралом в Войске Польском, хоть и минометчик, но азы знал. Наверняка информации о банде от него я бы получил больше, куда больше.
Думаете, я побежал сразу к месту встречи и ночной стоянки банды? Ага, щас-с, пешком, что ли?
Нет, первым делом я добрался до ручейка и стал отмывать вещи от крови, пока она не высохла. К тому же я обнаружил на рукаве комбинезона несколько капель, не замеченных ранее.
Часы были немецкие, хорошие, поэтому, тщательно оттерев от крови, я убрал их в карман. Ремешок был не по размеру. Нужно еще одну дырочку прокалывать, да и отмыть как следует тоже. Чуть позже этим займусь.
От ручья я побежал к Огоньку. Там, закинув винтовку за спину, благо ремень имелся, подвесил мешок на луку седла и, отвязав коня, вскочил в седло и дал шенкелей. Карабин пришлось держать в руках – ремень остался с молодчиком Иваном.
Проехав по краю леса километра полтора, я заметил большой дуб с густой листвой. Он мне приглянулся. Тащить все вещи с собой было стремно, поэтому, прямо с седла забравшись на нижнюю ветвь – она была высоковата от земли, – укрыл на дереве большую часть трофеев. Оставил я при себе кроме пистолета карабин с патронташем и гранату. В принципе, больше ничего мне не нужно. Только перед отбытием сунул в карман бинт, и на этом все.
На краю большого поля находился давно заброшенный хутор. Он уже обветшал, да и часть материалов крестьяне прибрали, но кое-где кровля сохранилась, и как временный лагерь он вполне подходил, так как это урочище редко посещали.
Пользуясь тем, что имел большую скорость передвижения – хоть у бандитов и была фора во времени, но зато я двигался напрямую, а они петляли – успел к хутору первым. Огонька я решил с собой не брать, может выдать наше присутствие ржанием, закон подлости еще никто не отменял, поэтому оставил его метрах в пятистах от хутора, в неглубоком овражке, по дну которого тек ручеек. Чтобы был под рукой, но и не выдал себя.
– Вот тебе вода. Сена, извини, нет, а трава еще маленькая, –