сказать, бахилы?
Час от часу не легче – теперь друзья в два голоса пытались убедить её, что к ним на крыльцо приходил волк-оборотень в бахилах, который испугался половника! Звучало как бред сивой кобылы, если честно.
– Я поняла! – Её лицо просветлело. – Вы не врёте, а просто решили подшутить надо мной. Ха-ха, очень смешно.
– Какие уж тут шутки. Кстати, перед тем, как сбежать, он обронил кое-что. Может, знаешь, что это такое?
Марьяна протянула ей маленький мешочек, легко помещавшийся в одной ладони. Пальцы вдруг обожгло, будто огнём. Вскрикнув, Тайка отбросила его подальше – и вмиг поняла: не простой это мешочек, а заклятый. Ведьмы такие подкладывают, чтобы порчу насылать.
– Это заклинание. – Тайка облизнула пересохшие губы и подышала на ладони, чтобы согреться. – Только я никогда прежде не слышала, чтобы оборотни колдовать умели. Им оно без надобности: они же сами по себе волшебные существа.
– Выходит, наш оборотень спутался с ведьмой? – Между бровей Марьяны залегла глубокая складка. – Ох, чую, не обошлось тут без той мымры!
– Какой ещё мымры?
– Ну, этой… Алевтины как-её-там-батьковны.
– Ах да… – Мысли о новой соседке словно ускользали из Тайкиной головы, стоило только задуматься.
– Вот и ведьма нашлась! – завопил Пушок, хлопая крыльями. – Это она нам порчу подложила! Наверняка заодно с этим волчарой! Пока они не приехали, никаких оборотней у нас в деревне не водилось. Значит, мымра его с собой привезла. И Марьяну поэтому выгнала. Вытьянка же легко волчий дух почует.
– А почему тогда Арсения оставила? Он, наверное, тоже оборотня от человека отличить может.
– Дык он же алкаш, какой с него спрос? – брезгливо поморщилась вытьянка. – Скажут, мол, почудилось тебе спьяну, он и поверит. А без домового в деревне жить не след.
Да, всё это было похоже на правду.
– Надо посмотреть, что там в мешочке… – вздохнула Тайка. – Только я его в руки взять сама не могу. Марьян, откроешь? Только осторожно.
– Ага. Хорошо быть духом: порча на тебя не действует.
Вытьянка подняла мешочек, разорвала суконную нитку и вытряхнула на ладонь пепел, какие-то сухие травки и куколку, сшитую толстыми красными нитками.
У Тайки вмиг заныли зубы, ей захотелось отвернуться и смотреть куда угодно, лишь бы не на ведьминские чары.
– Бабушка такие штуковины «забывашками» называла. Слышали, может, выражение: память зашить? Вот так и ведьмы в мешочек память зашивают. Это чтобы я не думала о… – Тайка запнулась, пытаясь сообразить, о чём же она должна была не думать, но мысли прыгали с одного на другое. Однако ей хватило сил крикнуть: – Сожги это! Быстро!
Марьяна не заставила просить себя дважды: метнулась в дом и с размаху бросила мешочек в печь. Сводить зубы сразу перестало, сердце успокоилось, и Тайка вытерла выступивший на висках пот.
– Точно! Об оборотне! Я не должна была думать об оборотне… – выдохнула она с облегчением. – Это стопудово Алевтина наколдовала: больше некому. Не зря же