что-то жёлтое и мохнатое. Тириан никогда не видел Великого Льва. Он никогда не видел даже обычного льва и не мог бы поручиться, что перед ним не Аслан. Однако он не ожидал, что Аслан окажется похож на это неуклюжее, безмолвное существо. Но кто его знает? На мгновение ужасная мысль пронзила его разум; но, вспомнив весь вздор о том, что Аслан и Таш – одно, он понял, что налицо обман.
Обезьян наклонился к голове жёлтого существа, словно прислушиваясь, обернулся и заговорил с толпой. Вновь раздался жалобный вой. Потом жёлтое существо, потоптавшись, развернулось и вошло – можно сказать, ввалилось – обратно в хлев, и Обезьян закрыл за ним дверь. Огонь начал меркнуть, погас совсем, и Тириан снова остался один средь холода и мрака.
Он думал, сколько королей жили и умерли в Нарнии в древние времена, и ему казалось, что он – самый из них несчастный. Он думал о прадеде своего прадеда, короле Рилиане, которого ещё принцем похитила колдунья и многие годы прятала под землёй северных великанов. Но в конце концов и у него всё устроилось, ибо два чудесных ребенка неожиданно появились из страны за краем света и освободили его, и он вернулся в Нарнию и правил долго и счастливо. «А со мной совсем не так», – сказал себе Тириан.
Затем он мысленно отправился назад, во времена отца Рилиана, Каспиана Мореплавателя, которого пытался убить его дядя, коварный Мираз. Но Каспиан бежал в леса, прятался у гномов, и его история кончилась хорошо – Каспиану тоже помогли дети, только тогда их было четверо, они появились откуда-то извне мира, выиграли великую битву и вернули ему престол. «Но это было очень давно, – сказал себе Тириан. – Теперь такого не бывает». Потом он вспомнил (ибо в детстве хорошо учил историю), как те же четверо ребят, что помогли Каспиану, были в Нарнии более чем за тысячу лет до того; тогда они победили страшную Белую Колдунью, и положили конец вечной зиме, и потом (все четверо) правили в Кэр-Паравале, пока не выросли и не стали великими королями и прекрасными королевами, и правление их было золотым веком Нарнии. Аслан часто появлялся в этой истории. В других историях он тоже появлялся часто, как припомнил теперь Тириан. «Аслан и дети из другого мира, – думал Тириан. – Когда было хуже всего, всегда являлись они. Ах, если б это случилось сейчас!»
И он воззвал: «Аслан! Аслан! Аслан! Приди и помоги нам сейчас!»
Но по-прежнему вокруг были холод, мрак и тишина.
– Пусть меня убьют! – взывал король. – Я ничего не прошу для себя. Приди и спаси Нарнию.
И хотя лес и ночь не изменились, что-то изменилось в самом Тириане – необъяснимая, неоправданная надежда придала ему какие-то новые силы.
– О Аслан, Аслан, – горячо прошептал он. – Если ты не можешь прийти сам, пошли мне хотя бы помощников. Или позволь моему голосу проникнуть за пределы мира и призвать их на помощь. – И, не понимая, что делает, он закричал изо всех сил:
– Дети! Дети! Друзья Нарнии! Быстрее! На помощь! Через миры я зову вас – я, Тириан, король Нарнии, владетель Кэр-Параваля и император Одиноких Островов!
И тотчас он погрузился в сон (если то был сон) – ярче и яснее всех его