Материнская боль. Оглушительный звук метался по всей избе, рикошетом отскакивал от промерзших стен и возвращался обратно. В этом крике смешалось все: ярость, сожаление, дикое желание голыми руками удавить всех фашистов и безутешная, безграничная любовь к убитому сыночку.
Родители нашли дочь на заимке без сознания.
Утрату, гибель сына и внука семья перенесла стойко. Настя через два дня отправилась в райцентр. За спиной у нее висел вещмешок с необходимыми вещами, а в глазах плескалась решимость бить фрицев. Анастасия была зачислена в школу снайперов.
Войну она закончила в Берлине. Вся грудь в орденах и медалях. Три ранения, серьезных. Но после госпиталей Анастасия Ивановна вновь возвращалась в строй, в свой родной полк.
Вернувшись в родное село, нашла свой заколоченный крест-накрест досками дом. Никто не ждал, не выходил на крыльцо встречать. Рядом с Анастасией Ивановной стояли трое ребятишек и прижимались к ней, как могли, испуганно оглядываясь.
– Бабы, смотрите! Настасья вернулась!
Соседка выскочила из ворот и со слезами бросилась к стоящей у нежилой избы женщине с детворой.
– Твои, что ли?
– Теперь мои! Самые родные!
Из других изб стали подходить сельчане. Все говорили разом, громко, оглядывали Настю и пытались погладить малышей.
– Худые-то какие. Что ж ты их, не кормишь, что ли?
– Да из лагеря они. Над ними фашисты опыты ставили. Вот теперь мои. Два брата и сестренка.
Толпа враз утихла.
– Люди! Да как же это? Да разве ж можно так над детьми-то?
Бабы подхватили на руки детей, Настю под локотки и повели в соседский дом.
– Ты не волнуйся, доченька! Откормим! Всех поднимем на ноги. Всем миром поможем.
Женщины все разом неожиданно разошлись, но уже через несколько минут вернулись. Принесли одежду детям, обувку, а еще накрывали стол для всех: домашние яйца, сало, квашеная прошлогодняя капуста, духмяный румяный хлеб, зеленый лук. Вот уже и горячая рассыпчатая картошка подоспела.
Ребятню умыли, первым делом накормили и уложили всех троих спать на печи. А Настя все разговаривала и разговаривала с односельчанами.
– Родители твои, Анастасия, царствие им Небесное, как только ты ушла на фронт – так и преставились. Разом померли. Так рядом их и похоронили. Завтра сходим на кладбище. Поговоришь со своими. А за избу не беспокойся. Мужики, кто с войны вернулись, быстро тебе дом в порядок приведут. И баньку, и сарай поправят. Про живность не беспокойся. Деревня вона какая большая. Соберем тебе хозяйство, чтоб было чем ребятню кормить.
– А ты чем собираешься заниматься-то?
– Да я лучше всего стрелять-то и умею. Только кому я теперь ребятню оставлю? За ними присмотр нужен. Уйду я в тайгу – а как ребята справляться будут?
– Не думай про это, Анастасия Ивановна. Женщины все по очереди с твоими детишками нянькаться будут. Помогать друг другу надобно. Во как!
На том