надо было привести в порядок, чем он и занялся под бдительным присмотром Глаши. В результате притащил из цокольного этажа круглую чугунную, всю покрытую паутиной и ржой, старую буржуйку и установил ее вместо разобранного неисправного камина, прочистив дымоход.
– Так-то лучше, Александра Павловна, – произнес он, довольный своей работой. – Ее подтопить можно быстрее, да и воды согреть, все лучше, чем старый камин.
На том и расстались, обещая, что будут приезжать и навещать Сашу с детьми.
++++++
В тот день, 14 августа, по обыкновению, усыпив Ванечку около часу дня, Саша быстро засобиралась в лавку, зная, что часа два у нее было в запасе. Теперь все эти хлопоты им с Катюшей приходилось делить пополам. В сотый раз заглядывала в ее карие глазки и снова и снова повторяла:
– Доченька, если проснется, дай ему бутылочку с водой, но не отпускай, держи крепко, чтобы он не захлебнулся, а водичка не попала в нос. К окну не подходи, следи за Ванечкой.
Катюшка, не по годам смышленая, деловито кивала, от чего ее рыжие косички забавно покачивались, и провожала мать до двери.
– Ступай, я сама вас запру, – провернув ключ в замке, быстро спрятала его в сумочку, расшитую бисером, и торопливо перебежала мостовую, направляясь к лавкам.
Время было обеденное, многие магазины и лавки были закрыты, но люди толпились у дверей, занимая очередь. Саша стояла вместе с другими женщинами, надеясь купить хлеба и немного масла. Проходивший мимо брадобрей учтиво поклонился дамам и сказал, что здесь, на Грузинской, хлеба с утра не было, а вот выше, на Большой Красной, продавали.
Женщины поохали, переглянулись. Саша решила, что нет смысла ждать и отправилась на Большую Красную. Возле лавки в первом этаже дома из красного кирпича точно также толпились люди. Заняв очередь за крупной дородной бабой, Саша снова и снова думала о том, что случилось на днях. Как обычно, она обратилась на почту за переводом от Никиты, но кроме перевода служащий выдал ей посылку, довольно тяжелую, которую Саша с трудом притащила домой. Там лежали конфеты, завернутые в толстый слой бумаги, чтобы не пропитались запахом лежавшей здесь же вяленой рыбы: пары крупных лещей и карпа. Они отчаянно пахли даже сквозь толстый слой газет, в который были завернуты, и вид их толстых, жирных брюшек вызывал страшный аппетит. Отложив рыбу, Саша с изумлением обнаружила на самом дне холщовый мешок с чем-то тяжелым и гладким, а когда развернула, не поверила своим глазам. Это были три золотых слитка! Внутри мешка лежало небольшое письмо от Никиты, которое Саша с надеждой раскрыла, чувствуя, как сердце взволнованно запрыгало в груди.
Он писал:
«Добрый день, Александра Павловна. Надеюсь, данная посылка благополучно дошла до вас. Не пугайтесь содержимому данного мешка. Ваша задача сохранить это, припрячьте куда-нибудь в доме. Это на всякий случай. Деньги обесцениваются, а золото нет. Если возникнет нужда, обратитесь к г-ну Сотникову. Он вам подскажет,