надеюсь, я не был похож на пижона и аристократа, скорее на парня, всё ниже скатывающегося по социальной лестнице. Осталось чуть взъерошить волосы, обзавестись запахом перегара и пота, пообтрепаться, ну а чёрные круги под глазами, думаю, у меня уже обозначились.
С собой я прихватил пару таблеток овеума, сунув их во внутренний карман пиджака, купюру в сотню суренов (всего тэн Зивард дал мне десять тысяч) и трость для обороны на всякий случай.
Я спустился вниз около десяти утра.
И чуть не лишился дара речи.
В трактире царили чистота и порядок. Ни единого следа грязи, ни одного осколка! Чёрт возьми, как такое возможно?..
***
Ответом мне было появление трёх подростков: белокурой девочки лет десяти и мальчишек-близнецов, рыжих, будто вымазанных ржавчиной, чуть постарше сестры.
Пока я шёл вниз, дети изучали меня пристальными взглядами.
– Мистер! Эй, мистер, – обратился ко мне один из мальчишек, прищурив глаз. – Вы во втором номере живёте, да? С мистером Ордо и его сестрой, да? А как вас зовут?
– А кто вы по ПГИ? – добавил второй мальчик.
– Мы убираем номера после двенадцати… Дедушка ушёл на рынок за хлебом… Скоро подвезут виски и пиво… Миссис Харди прирезала петуха… Мистер Ордо с сестрой ушли искать работу… Заходил Люк Банни, принёс табак, полсурена за пачку, – отчеканила девочка, перекрикивая братьев.
А те принялись с новой силой заваливать меня вопросами:
– А вы завтракать будете?
– Вы любите яичницу? Предлагаю вам полюбить яичницу, потому что любить больше нечего…
– Вы приехали ночью?
– А вы были в Ронстаде раньше?
– Как вам спалось, мистер?
– А вы храпите? Вот дядя Хемиш так храпит, что трясётся весь трактир…
Резким жестом руки я остановил этот мозгодробильный словесный поток.
Выдержал паузу, а потом спокойно ответил:
– Ита-а-ак. Я живу во втором номере с мистером Ордо и его сестрой. Меня зовут Рэй. Завтракать не буду, но яичницу люблю. Наш поезд прибыл ночью. Нет, в Ронстаде я впервые. Спалось мне паршиво. Я не храплю, по крайней мере, так же, как дядя Хемиш.
Дети пооткрывали рты и переглянулись.
– Приятного дня, мистер Рэй, – выдавила девочка.
– И вам, – кивнул я ей.
– Дженни Баум, – представилась она, чуть присев в неуклюжем реверансе, потом ткнула пальцем в сторону братьев. – Это Хью и Норманн. А нашего дедушку зовут Бен Баум, папу Адам Баум, маму Ева Баум. Только их уже нет в живых… ну… кроме дедушки, конечно. Дедушка ещё живой. И всё. Есть только дедушка и мы. Род Баумов совсем небольшой.
Я мрачно вздохнул.
– Ясно. Ну а я пройдусь немного.
Девочка нахмурилась.
– Только осторожней, мистер Рэй.
– Не ходите в сторону вокзала, – серьёзно добавил один из братьев (пусть будет Хью).
– …и в сторону Берроуз, ещё в сторону «Фермерских продуктов мистера Элиса», также в сторону парикмахерской на Гвардейской площади, и в