там ожидает.
– Почтарь! Дерби, – отозвался мужской голос, калитка дернулась, но не открылась, и все тот же немного картавый голос уточнил, – мадемуазель Эмилия?
– Да, – настороженно подтвердила, до конца сомневаясь в правильности своих действий и продолжая прятаться за высоким забором.
– По вашему адресу писем накопилось, мне требуется их вам вручить.
– Приходите завтра, – ответила, мысленно пожелав себе уже сегодня до конца дня вернуться домой. Подтянув к калитке скамейку, я быстро на нее вскарабкалась и, привстав на цыпочки, выглянула на улицу, – завтра приходите.
– Ой! – испуганно вздрогнул, как оказалось, парнишка лет семнадцати, ошеломленно посмотрев на меня снизу вверх, – я не могу завтра, мсье Торин с меня шкуру спустит, если я вернусь с этим.
Под «этим» он подразумевал мешок. Мешок, под завязку набитый макулатурой. Но, как оказалось, это было ещё не всё, через секунду из-за спины почтаря выкатилась тележка с таким же пухлым мешком на ней.
– За каждое расписываться? – просипела, гулко сглотнув, оценив масштаб бедствия. Минуту назад я решила, что, возможно, найду в письмах подсказку или хотя бы направление, куда двигаться дальше.
– Нет, – ошалело пробормотал мсье Дерби, торопливо добавив, – так заберите.
– Ладно, – с сомнением протянула, осторожно спускаясь со своего помоста, и уже через минуту распахнула калитку, – сюда заноси.
– Угу, – кивнул парнишка, слишком уж шустро закинул во двор мешки и, таща за собой дребезжащую без груза тележку, дал стрекача.
– Не могли большую часть писем потерять, как делают в нормальных почтах, – задумчиво протянула, нервно икнув, оглядывая полные, туго набитые мешки, – это же надо, сколько времени хранили… хм, надеюсь, это не счета за электричество, воду и налоги.
Мысль, что меня попросту обманули и подсунули неоплаченные счета под видом писем, не покидала меня до тех пор, пока я все-таки не развязала неподдающуюся бечевку и не залезла в первый мешок. Но, вытащив из него не меньше сорока конвертов с совершенно незнакомыми мне именами отправителей, я убедилась, что в ближайшее время мне не грозит тюрьма за долги бабули, и это меня порадовало.
У меня было нестерпимое желание оставить мешки у ворот, но, взглянув на хмурое небо и серые тучи, проплывающие над головой, я, поднатужившись и с помощью такой-то матери, поволокла очередное наследство бабушки Корнелии в дом.
– Здесь и оставлю, – постановила, оглядев угол прихожей, – под ногами, главное, не мешаются, и ладно, а теперь чай и каша, – распорядилась и бодрой рысцой поскакала на кухню, но увиденное поумерило мой пыл.
Помещение для приема пищи при свете дня выглядело удручающе. Дорожка, протоптанная от двери до грязной раковины, явно указывала на толстый слой древних залежей пыли. Оставленные на столе чашки и миски паук заботливо укутал паутиной, она же свисала ажурными лохмами с люстры, создавая самый подходящий антураж к фильму ужасов. А если вспомнить