была глуха ко мне. И моя ревность все больше росла в груди. Она ширилась с каждой мыслью о том, что там, возле алой паучьей лилии, сидят два тенина и наслаждаются друг другом. Сомнений в том, что Сягэ пришла к Мандзю этой ночью, у меня не было, но я решила проверить. Что есть мочи я пустилась к цветку. Мне нужно было увидеть собственными глазами любовь Мандзю, когда он смотрит на НЕЕ. Собрав все силы, я пустилась обратно. Чем ближе становился ликорис, тем чаще билось мое сердце. Оно знало, что будет больно. Но я решила, что должна это увидеть. И увидела.
Мандзю смотрел на Сягэ так, как никогда не смотрел на меня. Нежность, восхищение, страсть, любовь – все, что можно испытывать к поистине любимому человеку, читалось в его глазах. Сягэ смотрела на него так же. Они без остановки осыпали друг друга поцелуями. Казалось, они готовы были съесть друг друга. Приподняв голову над травой, я наблюдала за ними из темноты. Но эти двое были так увлечены друг другом, что будь тут стая лис, они никого бы не заметили. Тихо смеясь, они легли на землю. Мандзю с жадностью срывал с Сягэ одежды и впивался губами в ее тело. Она тихо постанывала в ответ, выгибаясь навстречу его губам. Смотреть на это дальше у меня не было сил. Мандзю снова разбил мне сердце. Решение пришло само собой: молнией сверкнуло перед глазами, и я поняла, что нужно делать. Я покинула влюбленных и пошла искать Аматерасу.
Великую богиню я нашла ближе к рассвету. Она уже встала и готовилась показать миру свой солнечный лик. Я переминалась с ноги на ногу, не решаясь войти. Решила, что будет лучше, если появлюсь перед ней в человеческом обличии. Подпрыгнула, обратилась и приземлилась девушкой. Открыв глаза, я обнаружила Аматерасу, стоявшую прямо передо мной.
– Мизуки? Что ты здесь делаешь? Разве ты сейчас не должна присматривать за тенинами, охраняющими цветок?
– Прошу прощения, Великая богиня, что побеспокоила вас, – я поклонилась ей как можно ниже. – Вы просили меня проследить за двумя природными духами и доложить вам, если что-то пойдет не так. – Я отвесила ей еще один поклон, более низкий: буквально легла на колени, выставив перед собой руки.
– Можешь встать, – добродушно разрешила Аматерасу. – Рассказывай, что там случилось. Надеюсь, моя алая паучья лилия не пострадала?
– Хиганбана чувствует себя прекрасно. Ее хорошо охраняют.
– Раз с цветком все хорошо, тогда зачем ты пришла?
– Тенины, моя госпожа, – с поклоном ответила я. Сердце защемило, ведь именно сейчас я вынесу приговор Мандзю и Сягэ. К горлу подкатила тошнота, но я поборола в себе это чувство и решительно продолжила, потому что после увиденного этой ночью я начала невольно ненавидеть и самого Мандзю. – Они нарушили закон богов.
– Что? – глаза Аматерасу гневно сверкнули. – Что они сделали?
– Они полюбили, Великая богиня. Мандзю и Сягэ нарушили закон, полюбив друг друга. Этой ночью они отдались любви целиком и полностью, наплевав на все запреты. Но прошу не наказывать обоих, моя госпожа, я видела, как Сягэ умоляла Мандзю нарушить закон.