заметили, – вытирая слёзы от смеха, заметила Женя.
– Да ведь я его на палке жарил, и мясо не распалось, видно, у нас какие-то особые условия для хранения.
– Жень, спой что-нибудь, – попросил её Денис, протягивая гитару.
Перебирая струны тоненькими пальчиками, она запела нежным серебряным голоском, гулко раздававшемся в пустом доме. Кампания подхватывала русские народные песни, нет, не псевдонародные, «а ля Русь», а настоящие, типа Лучины, прошедшие через века и несущие с собой всю мудрость и опыт наших предков, освоивших шестую часть света. В них звучал и степной ветер русских необъятных широт, и перезвон колокольчиков, и бесконечная, щемящая сердце тоска, и любовь к родному краю. Пела она и романсы бессмертного Вертинского, исполняя их по своему, артистично и проникновенно. Все притихли, тихонько подпевая ей, и только повторяли:
– Ещё, Женечка, пожалуйста, ещё.
Неожиданно её репертуар резко изменился. Поглядывая озорными глазами на моряка, она вдруг запела отрывисто и низким голосом песню Александра Городницкого: «Не женитесь, поэты».
– Какая хорошая песня, настоящая, мужская. Ты, Женечка, просто умница, и как ты её хорошо поняла, наверное, твой муж какой-нибудь дипломат или что-то в этом роде?
Все переглянулись, пораженные таким неожиданным выводом и ещё более тем, что он действительно угадал.
– Ну, причём тут мой муж, Степаныч? Кстати, он действительно дипломат, чем же это плохо?
Ребята сердито посмотрели на него, а Николай буркнул:
– Думай, что говоришь!
– А что я такого сказал? Ну, извини, Жень, дурака, уж очень меня впечатлили твои песни или романсы, прямо не знаю, как правильнее сказать. Как это там у тебя?
«Затерялись затупившиеся перья среди бабьих ленточек и кружев», так, кажется, да? А что дальше?
– Не у меня, а у нашего коллеги, геофизика из института Океанологии.
Не нашёл княжны упрямый витязь
Для стрельбы готовы пистолеты
Степан Петрович вдруг неожиданно сказал
– Вот, вот, ты, Женечка, и есть та самая княжна, которую не каждому удаётся хотя бы раз в жизни встретить. Ну, ладно, спасибо вам ребята за угощение и за песни, от которых аж слёзы к глазам подступают. Душевно посидели, спасибо тебе, дочка.
И старик галантно поцеловал Женины пальчики, она покраснела и опустила длинные ресницы. Ар дай заметил:
– Вот вроде бы и таких русских песен не слыхал, а невольно подпеваю. Как это, сам не понимаю.
– Генетическая память. Спасибо на добром слове, только не меня нужно хвалить, а народ, их создавший.
– Генетическая память, говоришь? Ага, особенно у меня, да!? Нет, Женечка, не скромничай, это твоё исполнение. Ведь ты в них душу вкладываешь…
– Да ведь и вы, долгане, тоже наш, русский народ.
– Это точно, испокон веков вместе, а без матушки России давно бы нас не было на белом свете, только законченные идиоты этого не понимают. Все мы русские, хоть и глаза у меня узкие.
Все