ящик печенья, два ящика яблок, ящик мандаринов и четыреста бутылок лимонада! Съели в первый день, конечно, не все, хотя мы и старались. Так старались, что на следующий день у меня заболел живот, и я не смог идти на ужин. 02.01.1987 г.»
Главным украшением стола, несмотря на приведенный выше список, был телевизор. Об этом очень правильно в свое время говорил почтальон Печкин. Я ухитрился посмотреть все: «Огонек», «Ритмы планеты» и «Ну, погоди!» Это было поощрением за то, что я трудился официантом во время праздничного ужина, которому предшествовала большая развлекательная программа. Мы (наш взвод) выиграли в игру «Что? Где? Когда?». Тогда все викторины всегда называли «Что? Где? Когда?», хотя со знаменитой телеигрой они имели весьма отдаленное сходство. Тем не менее было приятно правильно ответить на поставленные вопросы. Например, как переводится слово «камикадзе» или кто из советских клоунов является обладателем циркового «Оскара». Нашими соперниками оказались «заезжие профессионалы» из второй батареи, которые покинули место интеллектуальной схватки пристыженными и мрачными.
В повседневности телевизор выполнял в основном патриотически-воспитательные функции. Ежедневно личный состав ровно в девять вечера усаживался на табуретки для просмотра программы «Время». То, что на самом деле ее никто не смотрел, никого не волновало. Главное, чтобы все сидели на своих табуретках и смотрели в телевизор.
Такая же история происходила в выходные, когда в таком же обязательном порядке все смотрели передачу «Служу Советскому Союзу!», по понятным причинам именовавшуюся не иначе, как «В гостях у сказки». Развлекаться с помощью телевизора было сложно, но оставался еще проигрыватель, стоявший в ленинской комнате.
Обычно здесь писали письма, хотя изначально это помещение предназначалось для проведения политинформаций и других важных мероприятий «разъяснительного характера». Наша «ленинская комната» запомнилась мне бесконечным прокручиванием двух пластинок. Первой была «Песни на стихи Леонида Дербенева», главным хитом которой являлась композиция в исполнении Михаила Боярского со словами «Уеду срочно я из этих мест».
Вообще-то в ней речь шла о свадьбе друга, на которой лирический герой влюбился в чужую невесту, но мы реагировали исключительно на вербальный раздражитель «уеду срочно я». Вторая популярная пластинка, название которой, к сожалению, моя память не сохранила, была сборником узбекской эстрады, с абсолютным хитом – песенкой про цыплят. «Цып-цып-цып, мои цыплятки» – такой перевод текста был мне известен на русском. Не исключаю, что в узбекском варианте пелось о чем-то другом, но, так или иначе, две эти мелодии навечно отпечатались в моем подсознании именно благодаря бесконечной «ротации» в нашей ленинской комнате.
Искусство постоянно присутствовало в нашей повседневности. Начать с того, что строем мы ходили, конечно, с песней. Репертуар был проверенный, одобренный всевозможными инстанциями и потому быстро приевшийся. Но оставалась лазейка – иногда