но то, что в её облике бросалось в глаза в первую очередь – трогательная невинность. Наверное, именно на неё и клюют мужики.
И зачем я вообще об этом думаю?
– Кирилл сказал… он просил, чтобы я оставалась с ним как можно дольше. Ему нравится то, как всё происходит.
– У вас в постели? – вырвался тут же вопрос помимо воли.
Удивительно, но эта молоденькая шлюшка залилась краской.
– В жизни… – ответила она, едва прошелестев эти два слова. – Ему нравится, как сейчас складывается его жизнь. Дома вы… Он вас любит, правда. Уважает очень. А там, – она неопределённо махнула куда-то рукой, – там мы с ним.
Она смотрела на меня и смотрела, а я стояла и не могла дать себе ответ на простой вопрос: почему я всё ещё с ней говорю? Почему даю ей возможность посчитать, что могу поверить в эти сказки?
Почему и сама допускаю мысль, что в словах Светланы может крыться капля правды?
Чушь! Чушь и глупость.
– Только и меня он, похоже, всё же тоже любит, – шепнула Света, и вдруг добавила: – Пахнет горелым.
Это было так внезапно, но так подходило ситуации, что я невольно захохотала. А когда сообразила, что моим бутербродам в духовке пришёл конец, помчалась обратно на кухню.
В мыслях моих был такой хаос, что они начали сводить с ума. Если хотя бы часть того, о чём поведала Света, окажется истиной – это конец всей моей жизни. Той, в которой всё уже было ровным, устоявшимся и заслуженным. Всему этому придёт конец.
Когда я вытащила подгоревшие бутерброды и вернулась к девице, оказалось, что она так и продолжает стоять за дверью и ждать. У меня было немного времени пораздумать над тем, что нам стоит сделать с этим дальше, потому первым, что я озвучила, стали слова:
– Прежде, чем я вызову полицию и попрошу зафиксировать записи с камер, – указала я на стену, где располагалось видео-наблюдение, установленное советом дома, – я хочу ещё раз спросить тебя: зачем ты всё это придумала про Кирилла? Откуда вообще его знаешь?
Было видно, что Света растерялась, когда поняла, что наша встреча не прошла незамеченной. Но она быстро взяла себя в руки.
– Я не придумала. Рассказала всё, как есть. И если бы не этот ребёнок, вы бы точно ни о чём не узнали, клянусь. Но я в безвыходном положении.
Начиная закипать, я взглянула на часы и ответила:
– Тогда жди меня здесь, я сейчас переоденусь мы отправимся на работу к Кириллу.
И не успела я договорить, как Светлана взмолилась:
– Только не это, пожалуйста! Он меня уничтожит!
Насколько же не вязались слова «убьёт» и «уничтожит» с тем, что я знала про Сафонова. И как же опрометчива была Света, когда говорила мне о муже именно в таком тоне. Только по этим косвенным признакам я могла уверенно сказать, что она лжёт.
– Тогда что ты предлагаешь? Чтобы я промолчала, ничего ему не сказала, поселила тебя где-то, где он не найдёт, а потом забрала бы вашего ребёнка и интегрировала в нашу с Киром семью?
Абсурд… Какой же всё это абсурд!
– Можно