члена последние сладковатые капли. – Я никогда не думала, что ты настолько вкусный.
– Я тебя обожаю, милая, – улыбнулся Трейси.
Глава вторая
Улёгшись спать пораньше, Шерри неожиданно проснулась посреди ночи. «Что такое? – подумала она, включив ночник и посмотрев на часы, стоящие на тумбочке. – Всего три часа ночи!» Но в следующую секунду она поняла, что её разбудило.
– Быстрей, снимай свои чёртовы трусы, я уже заждался! – услышала она рык отчима, долетевший из соседней спальни. – Посмотри, какой у меня твёрдый. Да, крошка! Блядь, красивей пизды я в жизни не видел.
– Я рада, что тебе нравится, – донёсся до Шерри голос матери. – Моя норка тоже соскучилась по твоему толстячку.
«Всё понятно, – подумала Шерри, – мамочка вернулась с ночной смены. Но, господи, почему я всё слышу?! Они что, дверь в спальне не закрыли?»
Сидя на краю кровати и сжимая в руке торчащий из ширинки член, Кент любовался жёнушкой, расхаживающей перед ним голышом. Наконец, не торопясь вытащив ноги из ботинок, он поднялся. Рывком стянув футболку и джинсы, Кент, оставшись совершенно голым, красиво поиграл мускулами, словно готовясь к борцовскому поединку. Рядом с двухметровым гигантом Линда выглядела Дюймовочкой.
«Я всегда бежала без оглядки от такого типа мужчин, – подумала она, с дрожью в коленках разглядывая мускулистого здоровяка. – Если бы тогда, в клубе, мы с Голди слегка не перебрали, то я никогда не оказалась бы с ним в постели. И зачем только она пригласила его к нам за столик. Это ведь Голди, смущённо хихикая, прошептала мне на ухо, что у него громадный хуй. Кажется, ей рассказала об этом какая–то подружка, у которой Кент делал ремонт».
Представляя себя современной женщиной, Линда считала, что ей глубоко чужды странные ветхозаветные заскоки. Её бывший муж и все последующие любовники были образованными и утончёнными мужчинами. Настоящими интеллектуалами. С ними можно было поговорить на разные возвышенные темы, обсудить политику и искусство.
Кент же был полной противоположностью её прежним мужчинам. В нём не было ни грамма утончённости и изысканности, только стальные мускулы и мощная привлекательность самца. Музыкой, историей, архитектурой он никогда не интересовался. Его голова была набита только сальными шутками и неприличными анекдотами.
«Я, наверное, была не в себе, когда согласилась выйти за него замуж», – подумала Линда.
Правда, чем ниже её взгляд спускался по широкой, мускулистой, волосатой груди Кента, тем сильней начинали подгибаться у неё коленки. Подгибаться не от страха, а от невероятного возбуждения. Пока она находилась на работе, вдалеке от Кента, то постоянно говорила себе, что поспешный брак был ошибкой. Но стоило ей оказаться рядом с ним, всё здравомыслие немедленно исчезало, смытое громадной волной обжигающей страсти.
«Кент меня не любит. Я уверена, что он продолжает укладывать в постель каждую смазливую клиентку. Конечно, он же часто проводит по шесть–семь часов наедине с похотливыми