есть один-два двигателя внутреннего сгорания для передвижения в штиль. Одним словом, морской корабль.
А помните всем известную песню:
Шаланды полные кефали
В Одессу Костя привозил
И все биндюжники вставали,
Когда в пивную он входил.
Вот к такому кораблю и мы и причалили. Через створку заднего борта я вышел на палубу и почувствовал, что нахожусь на настоящем судне. Какой-то человек в белой чалме посмотрел на меня и отдал команду на арабском языке. Члены команды, как-то язык не поворачивается назвать моряками тех полуголых людей, что сновали по палубе, подняли паруса и воротом вытащили якорь. Небольшой ветерок мгновенно надул паруса, и я почувствовал, что шаланда стала медленно двигаться по воде, что подтвердило и журчание воды по бортам.
– Оберлейтнант цур зее Мехмет Фейсал аль-Хусейни, абвер, – представился мне на неплохом немецком языке человек в белой чалме, – добро пожаловать на борт моего корабля, господин штандартенфюрер.
Вот оно как. Дело фюрера живет и процветает. Знакомая фамилия аль-Хусейни – Святой Хусейни – есть такой муфтий Иерусалима аль-Хусейни. В 30-е годы англичане выгнали его из Палестины за нацистские убеждения. Он обосновался в Берлине, создал «Арабское бюро». Газеты сообщали о его встрече с Адольфом Гитлером в ноябре 1941 года. Муфтий называл Гитлера защитником ислама, а Гитлер в ответ обещал уничтожить все еврейские элементы на Ближнем Востоке.
Интересная цепочка выстраивается: гестапо – иностранные легионы СС – украинские националисты. Кто-то нажал на кнопку, и я оказался на свободе. Кто же тот таинственный «Кто-то», кто до сих пор нажимает кнопки в механизме невидимого Рейха?
– Здравствуйте, господин оберлейтнант, – сказал я, – отрадно видеть, что у Рейха столько много друзей. Какие вы получили инструкции в отношении меня?
– Моя задача – принять вас на борт и доставить в условленное место на побережье, – доложил старший лейтенант.
Был бы он простым бедуином, он бы объяснял мне это с использованием прутика, которым чертил замысловатые узоры на песке, показывая, где он, где я и что ему пришлось пережить, пока он добрался сюда, и что ему предстоит пережить еще за ту мизерную плату, которую ему дали и которую ему дадут еще, и что он это делает только из уважения к богатым людям, и деньги ему вообще не нужны, но вообще-то было бы очень неплохо, если бы сумма вознаграждения была увеличена, по крайней мере, раз в пять.
– Очень хорошо, – сказал я, – а сейчас расскажите, что делается в мире.
Я всегда считал, что первое впечатление – это как фотоаппарат, который запечатлевает именно то, что есть на самом деле. На Востоке все по-другому. Если бы я сначала сел попить чая, покушал плов, фрукты, а потом бы осведомился между делом, не слышно ли ничего нового из того, что творится в мире, то, может быть, что-то новое можно было услышать, а, возможно, и нет. С другой стороны – зачем торопить события, что было, то уже было