устройства обороны, сказалась на действиях наших войск. Бойцы рыли индивидуальные ячейки, больше похожие на ямы.
Жуков, вернулся к проверенному опыту первой мировой войны. Он обязал войска в обороне рыть сплошные, глубокие, хорошо оборудованные траншеи и соединять их ходами сообщения и блиндажами. Это резко повысило устойчивость обороны и сократило потери от действий японской артиллерии и стрелкового оружия.
После вытеснения и уничтожения японцев с горы Баин-Цаган, Жуков не проведя разведки, и не определившись с численным составом противостоявших ему японских войск, 9 июля создает ударную группу в составе двух танковых бригад, трех мотобронебригад, стрелковой дивизии и кидает их в бой. Им ставятся решительные цели – выбросить противника за пределы государственной границы.
Настойчивые попытки переломить ситуацию ни к чему не приводили. Потери неумолимо росли. За период боев с 8 по 12 июля они составили около 3 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести.45 Войска, входившие в состав ударной группировки, были далеки от совершенства и действиям на поле боя были слабо обучены.
«Управление в бою штабами батальонов и полков слабое, в ротах еще хуже, – доносил 12 июля наркому обороны его заместитель, командарм первого ранга Г. И. Кулик, инспектировавший в это время ход боевых действий и подготовку частей 57-го особого стрелкового корпуса. – Организовать взаимодействие в масштабе батальона и полка комсостав и штабы не умеют. Части совершенно не подготовлены к ночным действиям.
12 июля являлось критическим днем и могло кончиться для нас потерей техники и артиллерии, а так же части людского состава, если бы противник повторил контратаку, потому, что мы занимали кольцеобразный фронт, уцепившись за западные скаты бугров, и наступление противника на переправу грозило полным пленением и разгромом наших сил, так как никаких резервов для парирования удара не было».46
Военные действия показали, что войска не могут в полной мере выполнять поставленные задачи.
«В ночь с 11 на 12 июля два батальона 603-го полка 82-й стрелковой дивизии без приказа дважды уходили с позиций. Полк пытался даже бунтовать. Не лучше обстояли дела и в других частях дивизии»47
Чтобы понять какие настроения присутствовали в армии, хочется привести выдержки из приказа по первой армейской группе за №0041, от 30 июля 1939 года.
«… К сожалению, среди нас нашлись отдельные бойцы, командиры и даже политработники, которые не оценили всей обстановки, пасуют перед отдельными боевыми трудностями и вместо мобилизации всего личного состава на большевистское упорство сами проявили малодушие и подчас явились носителями разной болтовни и неверия в свои могущественные силы.
Куда годится такая болтовня комиссара 8-й мотобронебригады – полкового комиссара Козлова, который среди начсостава говорил: «Командование группы пополнения нам не дает, люди на фронте устали,