к постели и, казалась, готова была кинуться на Пена, но, к его облегчению, сдержалась. Вместо этого она вцепилась в рукав Просвещенного Луренца, настойчиво требуя его внимания. – Что с ним случилось? Вы можете сказать?
Ролш отцепил ее от святого и удержал, но, кинув встревоженный взгляд на Пена, обратил к Луренцу лицо, на котором читалась почти такое же беспокойство. Оба разительно отличались от своего утреннего церемониального обличья, хотя по-прежнему были в лучших нарядах. Лицо леди Юральд опухло, глаза покраснели, косы растрепались. Ролш выглядел изнуренным, а его лицо… небритым?
Это уже не то утро, наконец осознал Пен. Это завтра… сегодня… о боги. Он проспал целые сутки?..
Луренц, не привыкший уклоняться от неприятных обязанностей, поймал трепещущие ладони леди Юральд и выпрямился, приняв свой самый серьезный отцовский вид.
– Мне очень жаль, леди Юральд. – Его кивок также предназначался Ролшу. – Наши опасения подтвердились. Вашим сыном овладел – или, точнее сказать, в него вселился демон белого бога. Всего мгновение назад он явил себя мне.
Ролш вздрогнул, мать Пена ахнула:
– Летняя госпожа, помоги нам! И ничего нельзя сделать?
Пен, который сидел, прислонившись к изголовью, встревоженно уставился на свое тело. Демон Бастарда – внутри него? Где именно внутри?..
Луренц облизал губы.
– Все не так плохо, как могло бы быть. Судя по всему, демон не вознесся – он еще не захватил власть над телом. Мне сказали, что столь мучительный переход может уничтожить демона или ослабить его на время, прежде чем он обоснуется в своем новом обиталище или привыкнет к нему. Если воля лорда Пенрика тверда, и он следует всем, э-э, священным наставлениям, может отыскаться способ спасти его.
– Раз они вселяются в людей, значит, должен быть способ их прогнать, – предположил Ролш. И разбавил свой осторожный оптимизм, уточнив: – Помимо смерти, разумеется.
Луренц снова кивнул, по мнению Пена – слишком небрежно.
– Что и произошло с несчастной Просвещенной Ручией. По каковой причине лорд Пенрик и оказался в столь затруднительном положении.
– О, Пен, зачем ты… – накинулась на него мать.
– Я.. я не… – Пен взмахнул руками. – Я подумал, что старой госпоже плохо! – Что, в целом, соответствовало действительности. – Я просто пытался помочь!
Он захлопнул рот, но странный голос не всплыл в его горле и не добавил язвительный комментарий.
– О, Пен! – простонала мать. Ролш раздраженно закатил глаза.
Луренц прервал обещавший затянуться обмен упреками.
– Как бы там ни было, вред причинен, и его не исправить здесь, в Гринуэлл-тауне. Я обсудил эту возможность с сопровождающими Просвещенной Ручии. Плотскую оболочку усопшей святой придется похоронить, но ее эскорт обязан доставить ее имущество в орден, чтобы тот распорядился им в соответствии с ее волей. Это требование относится, я полагаю, – вынужденно, говорил его тон, – и к ее главному сокровищу, ее демону.
Что Луренц