болтай! – прошипела в ответ Мари. Она явно считала, что Имоджен всё выдумывает, и это было неожиданно обидно.
– Девочки, мне очень жаль, что вам пришлось ждать здесь, – сказала мама.
– Всё нормально, – ответила Мари и похлопала себя по пухлому карману. – Зато я нашла трёх слизней, пока мы ждали.
Почему она ведёт себя так, как будто всё прекрасно? Всё было совсем не прекрасно. Совершенно наоборот!
Великуры стремительно подрастали в ванной. Аннешка обосновалась в их мире. А теперь за ними следит Аннешкин шпион, или телохранитель, или кем там был этот загадочный тип.
Но при этом Имоджен не хотела признаваться в том, что она продолжает собирать сведения об Аннешке и что видела этого мужчину в Интернете. Возможно, она всё-таки обозналась. На свете, наверное, миллионы мужчин с бритыми головами и бородками. Может быть, это был не он.
– Надеюсь, Марк не на трассе в Крикли-Чейз, – процедила мама. Она крепко впилась руками в руль. – Конечно, это хорошо, что он увлечён велоспортом, но как насчёт его обязательств перед нами?
– Я всё равно не хотела ехать на его дурацкой машине, – с неожиданной для себя резкостью выпалила Имоджен.
В последнее время она привыкла доверять Марку. Но быть забытой оказалось очень неприятно.
В течение дня мамино настроение только ухудшалось. Марк не давал о себе знать до позднего вечера, и мама в бешенстве заваривала чай. В бешенстве мяла картошку в пюре.
– Мне кажется, мама воображает, что картошка – это голова Марка, – прошептала Мари.
Марк вернулся, когда уже совсем стемнело. Имоджен услышала звук его машины, когда чистила зубы. Она сразу узнала вальяжный рокот мотора и мягкий хлопок закрывающейся двери.
Великуры храпели в ванне. Шаги Марка захрустели по дорожке.
Показалось Имоджен или его походка стала медленнее? Наверное, он понимал, что его ждут неприятности – может быть, поэтому и не спешил домой?
На мгновение Имоджен посочувствовала Марку. В гневе мама могла быть ужасна.
Но Имоджен подавила мимолётную жалость, сплюнула зубную пасту в раковину, закрыла тюбик и убрала зубную щётку в ящик, в котором они теперь прятали свои вещи от Фриды и Фреда.
Марк бросил Имоджен и Мари в театральном клубе. Из-за этого их едва не похитил лысый мужчина. Что бы ни сказала ему мама, он это полностью заслужил!
Когда девочки залезли в кровать Имоджен, внизу раздались голоса. Они становились всё громче и громче.
– Нет, я не развлекался, – говорил Марк. – Я занимался горным велоспортом, Кэтти. Надеюсь, мне позволено иметь собственные увлечения?
Ответ мамы прозвучал неразборчиво. Имоджен ясно расслышала только одно слово: «ДЕВОЧКИ».
Казалось, спор длился бесконечно. Имоджен и Мари очень тихо лежали под одеялом, объединённые одним желанием: «Пожалуйста, пусть мама и Марк не расстанутся».
Глаза Имоджен были закрыты, но уши она не могла закрыть. Сейчас всё было совсем не так, как с прошлыми мамиными увлечениями. Не как с Гэвином или Россом. Тогда Имоджен была только рада, что эти отношения в итоге заканчивались. Но Марк